Если бы ты знал. Аля Кьют

на заправку отвез. Он был в восторге.

      – Сосиски ели? – угадала я.

      – И пистолет он держал.

      Я рассмеялась и обняла отца, перегнувшись через торпеду.

      – Заправка – лучший аттракцион в нашем деревенском парке.

      – Ну а то! Ты тоже обожала со мной на заправку ездить. Я все помню.

      Я тоже помнила. Трогательные воспоминания из детства намного приятнее тревог, что связаны с Раевскими. У меня на глаза навернулись слезы светлой тоски.

      Как круто быть маленькой и ехать с папой на заправку. Обязательно на переднем сидении, потому что мама осталась дома.

      Мамы давно нет. Тетушка тоже умерла. С папой я общаюсь хорошо, но редко. Спасибо ему, что берет Митьку, пока я таскаюсь по делам.

      Митька. У меня есть сын. Я никогда не буду одинока. Его я точно никому не отдам.

      – Света варенья из клубники наварила. Пойдешь свежее пробовать? – снова отвлек меня отец от мыслей.

      – Кончено. А пенки остались.

      – Остались, – улыбнулся папа.

      Мы забрали Митю с огорода и пошли пить чай. Я и не предполагала, что все веселье начнётся потом.

      Глава 2. Сотрясение

      У папы в гостях мы просидели до ночи. Митя совсем не хотел уходить. Я бы тоже осталась, но папа собирался на смену с раннего утра. Я не хотела путаться у него под ногами.

      Митька, конечно, уснул по дороге в машине. Я затащила его на себе домой, раздела и уложила в свою кровать.

      Все равно проснется ночью в незнакомом месте и придет ко мне. Я ленивая мать. Мне тяжело мотаться ночами к ребенку. Если можно спать вместе с ним всю ночь, я буду спать с ним.

      Конечно, к такому дзену я пришла не сразу. Пробовала приучить Митьку к кровати, не спала ночами, а днем клевала носом на лекциях. Если бы я продолжила такой путь самурая, то вряд ли смогла бы закончить обучение.

      Поэтому к черту правила. Я буду жить, как хочу.

      После трудного дня я спала как убитая. Среди ночи меня разбудил глухой звук и плач Мити. Я вскочила и нашла сына на полу между стеной и кроватью. Он свалился.

      Я сгребла его с пола, успокаивала, целовала и трогала везде.

      – Ушибся? Больно, маленький? Где? Скажи мне.

      Митя шмыгнул носом, ничего мне не сказал, но обнял и прижался. Через минуту он снова крепко спал.

      Я пыталась успокоиться, но сердце выскакивало из груди.

      Никогда он не падал с кровати. Если Митя спал со мной, то почти не двигался. В своей кроватке он мог ворочаться, но там стоял специальный бортик.

      Я малодушно подумала, что это Раевский во всем виноват. Он один своим существованием умудряется портить мне жизнь. Нельзя приближаться к этому человеку. От него одни неприятности.

      Бред, конечно, но вдруг. Надо скорее продавать эту квартиру и возвращаться в Москву. Лучше выставлю цену пониже, чтобы забрали сразу. И не нужен мне никакой риэлтор.

      Успокоившись, я обложила Митьку подушками, накидала несколько на пол и снова заснула.

      Разбудил меня снова Митька. Он больше не падал, сидел на кровати какой-то потерянный.

      Я протерла глаза. Сын кашлянул.

      – Эй,