По волчьи законам. Северный волк. Кармен Луна

рвобытное, животное. Единственная, кто выделялась, – девчонка, лежавшая в углу. Она корчилась на полу, покрытая липким потом, дрожа всем телом. Её тошнило, она царапала собственную кожу до крови, но никто не обратил на неё внимания. Даже я не смогла. Моё сознание кричало о том, что мне нужно думать о себе. Только о себе.

      Я не знала, почему я здесь. Почему они выбрали меня. Почему нас с Ильёй вообще разделили. Где он сейчас? Жив ли? Или его увезли на какую-то ещё более страшную участь? В голове снова и снова всплывали обрывки из той ночи: холодный воздух порта, ржавый металл цепей, тусклый свет ламп.

      Нас держали, как животных. Нет, хуже. Нас подвесили на ржавые цепи, едва прикрыв тела грязными тряпками. Кто-то всхлипывал, кто-то молчал, сжав зубы. Кто-то шептал молитвы. Их было не слышно, но я видела, как у одной женщины шевелятся губы. И видела, как её ударили, когда она упала на колени от усталости. Её просто выволокли наружу, как ненужный мусор. Я стояла, пытаясь держаться на ногах, и только молилась, чтобы меня не трогали. Только бы не трогали.

      Воздух был влажным и ледяным, пахло солью, тиной, гнилью. Но среди этих запахов было что-то ещё, что не поддавалось объяснению. Металл? Кровь? Или зверь? Нет, это было что-то другое. Я не могла уловить, что именно, но это заставляло сердце сжиматься от ужаса. Охранники, следившие за нами, выглядели слишком странно. Их движения были быстрыми, отточенными, глаза блестели в полумраке, как у хищников. Когда один из них подошёл ко мне слишком близко, я увидела его лицо – и мне показалось, что на мгновение его зрачки стали жёлтыми. Янтарными. Я закрыла глаза, чтобы не видеть этого.

      После порта нас куда-то повели. Тёмные тоннели, изломанные лестницы, влажный камень под ногами. Я не знала, где мы, но холод вползал под кожу, выедая последние остатки сил. Я упала, разбив колени в кровь, но меня подняли рывком за волосы и снова заставили идти. Остальные женщины шли молча, будто потеряли всякую волю. Я только молилась, чтобы всё это закончилось. Отец найдёт меня. Я была уверена. Он должен был найти.

      Но надежда гасла с каждым шагом. Когда мы наконец вошли в огромный зал, я едва могла стоять. Свет ламп был тусклым, искажённым, тени плясали на стенах, как злые духи. Это место напоминало логово, воняло сыростью, потом и дешёвыми травами. Мы стояли перед чем-то вроде сцены. По очереди женщин вытаскивали вперёд. Их заставляли раздеваться, осматривали, а потом куда-то уводили. Каждая женщина уходила с новым "хозяином". Никто не сопротивлялся. Даже те, кто плакал, быстро замолкали под ударами охранников.

      Я пыталась не думать о том, что меня ждёт. Всё, что я могла, – это молиться, чтобы отец уже был на пути сюда. Чтобы кто-нибудь разыскал меня. Чтобы всё это оказалось лишь кошмаром, который вот-вот закончится.

      Но тени вокруг становились гуще, а холод проникал всё глубже. И тогда я услышала, как кто-то шепнул: "Её заказал Север". Эти слова, словно заклинание, сковали меня. Я не знала, кто такой этот Север, но от одного имени стало ещё хуже.

      Я смотрела, как одну из девушек вытолкнули в центр. Толпа мужчин окружила её, их грубые руки тянулись к её телу, хватая за запястья, касаясь плеч, щипая за бока. Кто-то громко рассмеялся, другой швырнул в воздух монету, как будто её цена была настолько ничтожной, что её можно было решить жребием. Девушка плакала, но даже слёзы не остановили их. Они называли суммы, выкрикивая их как в азартной игре. Я отвернулась. Меня начало лихорадить.

      Сколько времени у меня осталось? Как долго я ещё буду стоять здесь в ожидании своей очереди? Я не могла успокоить дрожь – зуб на зуб не попадал, плечи тряслись, и я всё сильнее стискивала пальцы, чтобы удержаться на ногах. Я замёрзла до костей, но это был не только холод. Это был панический страх. Он расползался по моему телу липкими щупальцами, сжимал горло, тянул вниз, будто хотел утопить меня в чёрной воде.

      Я ждала, замирая каждый раз, когда жирный, лысый мужчина с холодным, безразличным взглядом поворачивался в мою сторону. Он медленно, молча водил рукой, указывая на одну из нас, словно выбирал не человека, а что-то бездушное. Как тушу мяса. Когда его палец задерживался чуть дольше, чем мне хотелось, я ощущала, как в груди взрывается холодная дрожь. Меня бросало в жар и холод одновременно.

      За мной пришли, когда нас осталось всего пятеро. Один из мужчин, высокий и молчаливый, кивнул на меня. Другой что-то сказал ему на странном языке – я даже не сразу поняла, что это человеческая речь. Затем двое подошли ко мне, грубо схватили за руки и потащили вперёд. Я не сопротивлялась. Что толку? Тех, кто сопротивлялся, здесь не жалели. Я видела это собственными глазами. Вспоминала, как ещё в порту наркоманке проломили череп одним ударом сапога. Она не встала. Её просто оставили валяться на каменном полу. Я не могла умереть так. Мне нужно выжить. Ведь меня ищут… Отец ищет меня. Он найдёт.

      Я перебирала босыми ногами, стараясь не упасть, пока меня тащили. Их руки пахли потом, металлом и чем-то странным, что щипало ноздри, как запах разорванной плоти. И этот запах преследовал меня повсюду. Тогда я ещё не знала, что это значит. Не знала, как пахнет настоящая смерть.

      Меня втолкнули в яркий свет. После сумрака он ослепил меня, как будто я шагнула из мрака в пламя. Я зажмурилась, прикрывая глаза руками,