В стране воспоминаний. Рассказы и фельетоны. 1917–1919. Надежда Тэффи

нам навязать хочет. Кому они нужны? Лёд да снег, а подати плати.

      – У него там имение, вот ему и хочется.

      Опять кого-то вздули.

      Потом арестовали кое-кого из публики, возражавшей балконному оратору.

      – Отчего же не арестуют Ленина? – опять подняли голос бестолковые граждане. – Смотрите, ведь он уже посягает на свободу граждан.

      – Нельзя его арестовывать, – отвечали толковые. – Ещё рано, нужно немножко подождать.

      Подождали.

      В крепости распропагандированные Лениным солдаты заколотили каблуками присланного к ним солдата-меньшевика.

      В ночь перед уходом Милюкова кучка баб и подростков волокла по улицам плакат: «Через Циммервальд к интернационалу».

      – Это кто же такой Циммервальд-то? Еврей, что ли? Али из немцев? – любопытствовала публика.

      – Да уж кто бы там ни был, почище вашего Милюкова будет, – огрызались подростки.

      На углу Невского и Садовой стреляли.

      – Ведь вот они уже стреляют! – вопили бестолковые граждане. – Чего же ещё ждать?

      – Надо ещё немножко подождать, – отвечали толковые.

      Вспоминался знакомый гимназист-первоклассник, который уверяет, что читал в какой-то «естественной истории», что если найдут человека умирающего с голоду, то нельзя его сразу накормить, а нужно ещё немножко подождать.

      – Чего же ждать-то, Вася, милый! Ты, верно, что-нибудь перепутал! – удивлялись слушатели.

      Но Вася стоял на своём и даже плакал от несправедливого к нему недоверия.

      Сорвалось затеянное большевиками выступление 18-го июня.

      – Отчего же их не арестуют?

      – Надо же ещё немножко подождать.

      – Вася, милый! Чего же ждать-то? Ты, верно, что-нибудь перепутал!

      – Ей-богу… читал… в естественной истории!..

      – Ну, что ж, подождём.

      Дождались.

      «Убитых и раненых несколько сот человек…»

      «Некоторые полки, распропагандированные большевиками, отказались поддержать товарищей при наступлении…»

      – Долой десять министров-капиталистов!

      – Да что ты, товарищ, орёшь-то! Какие тебе десять министров? Давно их нет. У нас всех министров-то, почитай, – один Керенский остался.

      – Я те поговорю! Долбани его прикладом, чего он тут разговаривает.

      Идут осудари новгородские, бестолочь финляндская, казанская, астраханская. Великая и Малыя Руси.

      – Куда прёте? На кого идёте?

      – Потом разберут. Коли не то вышло – повинимся.

      «Убитых и раненых несколько сот…»

      Может быть, теперь пора арестовать?

      – Нет, теперь уж поздно. Они, кажется, успели скрыться.

      – Вася, милый! Ведь говорили мы тебе!

      – Ей-богу же, я читал. В естественной истории…

      Наполеон

      (сценка)

      Барон Шнуп.

      Анна Николаевна.

      Барон лежит, развалясь в кресле, задрав ноги кверху, курит, пускает дым колечками и старается воткнуть палец в колечко. Напевает на мотив матчиша:

      Ouvrez votre dentelle

      Mademoiselle…