Российский колокол №1-2 2016. Коллектив авторов

что я поднимаюсь, как тесто,

      Расту неуклонно, как гриб дрожжевой.

      Из утлой коробочки спаленки тесной

      Ползу через край, извергаясь отвесно

      На гравий бульваров, на пыль мостовой.

      Прольюсь, заполняя пустоты и щели,

      В замочные скважины влезу червём.

      Во мне кубатура любых помещений.

      Я неф и притворы, я храм и священник,

      И масса, и плотность, и смысл, и объём.

      Вздымаюсь курганом все шире и выше,

      Журчу в водотоках, бегу в проводах,

      Во мне все мосты, и карнизы, и крыши,

      И листья каштанов, что ветер колышет,

      И облаком в небе моя борода.

      Зачем я? К чему этот рост несуразный?

      Затем ли, чтоб вечером долгого дня

      Я сверху на город взглянул звездоглазно,

      А тот фонарями, и кольцами газа,

      И тысячей окон глядел бы в меня…

      Пятый маршрут

      (из цикла «Московский троллейбус»)

      Пятый троллейбус пятого февраля.

      Снегом припудрены серые скулы льда.

      Каждый младенец – это отсчет с нуля,

      Каждое «долго» значит – не навсегда.

      Вдоль по Еланского ходит крылатый лев,

      Над «Буревестником» царствует тень тельца,

      Евангелисты, головы подперев,

      Смотрят на землю пристально без конца.

      Пятый троллейбус тихо шагает в центр,

      Окна роддома ловят внезапный блик.

      Каждые роды – это обвал цен.

      Все, что неискренно, скроется в тот же миг.

      В старой ротонде новую жизнь ждут.

      Нянька вздыхает, ей надоел снег.

      Пятый троллейбус – это и твой маршрут,

      Пятиконечный новенький человек.

      Как твое имя? Кажется – Николай?

      Круглоголовый, плотненький, как атлет.

      К этому имени лучшая рифма: «май».

      Что же ты делаешь в сумрачном феврале?

      Вьюга и холод? Полно, какой прок?

      В русской метели трудно искать судьбу.

      Ангел приник к младенцу и знак дорог

      Неотвратимо запечатлел на лбу.

      Ранняя оттепель гложет в Москве лёд,

      Ночи холодные, к завтраку – до нуля.

      Кто его знает, может, еще ждет

      Пятый троллейбус пятого февраля.

      Полёт в метро

      Рожденный ползать летать не может.

      Сказал – и сам себе не верю,

      И как поверить, когда под кожей

      Зреют курганы жемчужных перьев.

      Когда ты ходишь, беремен небом,

      А всем плевать, потому что сыты.

      Ты бьёшь по ним обнажённым нервом.

      Они опускают забрала быта.

      А небо жжёт и горит в гортани,

      Квадратное, острое небо смыслов.

      Рождённый ползать – и вот ЛЕТАЮ!

      Орбитой мечты, облаками выстланной.

      Очнулся на миг, под крылом планета.

      Понедельник, утро, в метро тесно.

      Граждане, уступите место поэту!

      Будьте людьми, уступите место.

      Ракета

      Его еще не забыли.

      Соседи расскажут вкратце,

      Как