Российский колокол №1-2 2016. Коллектив авторов

над МИДовской высоткой

      Такая солнечная высь,

      Что хочется небесной рыбой

      Доплыть до звездной глубины.

      Лишь граф Толстой гранитноглыбый

      Не внял влиянию весны.

      Завидев хлеб, взлетают птицы

      С его изваянной скалы.

      Над пробужденною столицей

      Летит победное «Курлы!»

      Ах, этот хор многоголосый!

      И по сей день звенит в ушах,

      Когда забвенья пар белесый

      Равняет всё на пыль и прах.

      Забыта прежняя степенность,

      И, словно грёза наяву,

      В зенит стремится современность,

      Оставив старую Москву,

      Как люди оставляют детство,

      А мы не в силах повзрослеть

      И делим ветхое наследство

      За домом дом, за клетью клеть.

      Устало меряем шагами,

      А если нужно – и ползком.

      В салоне пахнет стариками

      И лишь немного коньяком.

      Оттепель

      Фонарные ночи и ангелы на игле

      Светлы и беспечны, хоть бесам не счесть числа.

      Я – черная точка, я – оттепель в феврале,

      Еще не тепло и даже не тень тепла.

      До труб Иерихона парсеки полярных вьюг,

      До скрипок Вивальди один оборот Земли.

      Железные птицы гнездиться летят на юг,

      Попутчик в маршрутке сказал мне, что он – Шарли…

      А я – передышка, возможность ослабить шарф

      И, в пьяном веселье сугроб разметав кругом,

      Увидеть под снегом все тот же холодный шар,

      Такой же, как прежде, и все же чуть-чуть другой.

      И все же, и все же в февральской судьбе моей

      Порою бывает недолгий павлиний миг,

      И теплые руки, и лица родных людей,

      И темное пиво, и строки любимых книг.

      Такая безделица, малость, что просто смех!

      Но этого хватит, чтоб снег отряхнуть с ключиц

      И, крылья расправив, подняться свечою вверх,

      Проспектами ветра, дорогами хищных птиц!

      Все выше и выше пространство собой пронзив,

      Как звезды порою пронзают небес покров,

      И, взгляд преклоняя к земле, что лежит в грязи,

      В болоте столетий увидеть ростки цветов,

      Как зернышки рая в кромешном и злом аду,

      Как проседи света в одной бесконечной мгле,

      И я умолкаю, парю и спокойно жду.

      Мы – черные точки, мы – оттепель в феврале!

      Серебро

      Все больнее дышать, все труднее подняться с утра,

      Посмотрите в глаза, а иначе я вас не узнаю.

      Нет ни чести, ни мудрости в тех, что танцуют по краю.

      Только смелость безумцев, не знающих зла и добра.

      Только жажда агоры в расширенных черных зрачках,

      Чтоб любили до гроба, и ждали, и кланялись в пояс.

      По-гусарски рисуясь вскочить в ускользающий поезд,

      Чтоб с последним аккордом сорвать восхищенное «Ах!»

      И писать как-то так, чтобы каждый услышал: «Внемли!»

      Чтоб хотя бы на время оставил коктейли и суши,

      И собой увлажнять