Оттенки и цвета. Сергей Балыкин

молния, которая ударила так близко, что в вашем доме повылетали стекла. А может она даже убила кого-нибудь. Вы никогда не забудете эти переживания, совсем не понимая, что было их первопричиной. Это и есть шрамы. Но меня, например, больше интересует вот какой вопрос: помните, я говорил вам о пересечении жизненных течений?

      – Да.

      – Так вот, если мы из будущей жизни попадем в прошлую, нам уже будет известен весь её дальнейший ход.

      – Полагаю, да. Ведь она уже прожита.

      – На первый взгляд, верно. Это как открыть прочитанную книгу посередине. Вроде бы читаешь заново, а конец уже известен. Но это ведь мы в будущей жизни знаем, что прожили настоящую, то есть читая шестой том, узнаем героев, появившихся в пятом. Кто же расскажет нам про нашу настоящую жизнь, если тот, кто должен нам о ней рассказать в будущем, в то самое будущее ещё не попал по той простой причине, что не прожил настоящего. Другими словами, мы можем знать, что пятый том уже прочитан, только читая шестой. Но для того чтобы начать шестой и узнать, что мы читали пятый, нам необходимо этот же пятый сначала прочесть. – Стив на некоторое время замолчал. Похоже, он сам старался понять свою теорию.

      – Ну? – подтолкнул Барнс, напрягаю всю свою фантазию.

      – Стало быть, замкнутый круг, и нет никакого шанса узнать свое прошлое, никакого. Каждый раз живем заново. Правда, я в этом не уверен. – Как бы находясь под грузом лишенного ясности рассуждения, Стив медленно передвинул стремянку, намереваясь проинспектировать очередной стеллаж.

      – Мда, – с оттенком неугасшего любопытства подытожил Барнс, но оставил свои попытки вникнуть в услышанное. Наверное, следовало бы тактично намекнуть на необходимость повтора, но то ли старик не хотел полностью разочароваться в себе, то ли пожалел Стива, полагая, что воспроизвести заново свою мысль тому будет сложно. – Ладно, заканчивайте там ваши исследования и слезайте. Уже почти всё готово.

      Скромный ужин мексиканской кухни мирно дожидался своего уничтожения.

      – Стынет! – крикнул Барнс.

      – Иду, – послышалось в ответ, – ещё секунду.

      – Эмили! – послышался чей-то голос.

      Стив резко обернулся. Настолько резко, что заставил стремянку слегка покачнуться.

      – Мистер Барнс! – настороженно крикнул он, – Мистер Барнс!

      – Да.

      – Вы что-нибудь слышали?

      – Лишь голодное бурчание в желудке.

      – Нет, я серьезно. Вы меня звали?

      – По-моему, это единственное чем я занимаюсь.

      – А как вы меня позвали в последний раз?

      – Словом «стынет». Это вас оскорбило?

      Стив внимательно осмотрелся вокруг.

      – Здесь никого нет кроме нас?

      – Прекратите, Мистер Коул, конечно, нет. Спускайтесь, поболтаем за столом.

      «Странно, – подумал Стив, – что за чертовщина». – Однако не столько факт происшедшего волновал его, сколько реакция на этот факт. Он отнюдь не испугался. Напротив, ему даже казалось, что он был готов услышать это слово. Он откликнулся на него так как