Оттенки и цвета. Сергей Балыкин

центра для наркоманов или людей увязших в глубокой депрессии. Его тон не требовал ответа, а, скорее, своей теплотой и участливостью, приглашал излить душу.

      – Стив Коул, – пробормотал Барнс и посмотрел на, непонятно чего, ожидающих следователей. – По крайней мере, он так представился. – Старик замялся и опустил глаза, не выдержав той пристальности, с которой его исследовали.

      – Он задержался тут, последний был. Все уже ушли. Ну, разговорились. Я предложил ему поужинать здесь. Он согласился. Потом спустились сюда … и .. потом я там .. ужином занимался, а он, это, книги смотрел. Ну, и.. я услышал только грохот… потом позвонил в больницу .. и всё.

      – Вы всегда приглашаете поужинать припозднившихся посетителей? – Сэм, как обычно, был вежлив.

      – Первый раз.

      – Он сам предложился?

      – Нет, нет, это была моя инициатива.

      – Тем не менее, он охотно согласился?

      – Я бы не стал этого утверждать.

      – И всё-таки, почему же именно его? – дотошничал Сэм.

      На лицо Барнса легло выражение задумчивости.

      – Не знаю. – Он пожал плечами и продолжал настолько медленно, что казалось придумывал окончание слова только тогда, когда уже сказал первую его половину, – он.. какой-то… не..обыч..ный.. не..предсказуемый… не..логичный, вот! Нелогичный! – Последнее определение было по его мнению самым точным.

      – Понимаю. Хорошо, и когда вы…

      – Что он читал? – резкий голос МакСтейна неожиданно вклинился в разговор, грубо оборвав беседу.

      Старик вздрогнул. Только-только начиная успокаиваться от обходительного тона одного из следователей, он внезапно вновь был брошен в состояние неуютного самочувствия. Сэм тоже испуганно дернулся, однако на его губах задержалась едва заметная улыбка, которая дополнила выражение сверкающих довольством глаз. Он добился того, чего хотел и, лениво откинувшись на спинку стула, с удовольствием и вниманием ждал развития несколько запоздалой инициативы МакСтейна. Кстати, их стили добывания информации разнились кардинально. Если отвечая на вопросы Сэма, вы чувствовали, что спасаете свою душу, то удовлетворяя любопытство МакСтейна, вас посещало убеждение, что вы спасаете свою жизнь.

      – Да… фантастику какую-то, – буркнул старик.

      – А именно?

      – Я не знаю, не обратил внимания. Он заказывал много книг.

      – А где они?

      – Наверху, в читальном зале … в тележке. Я их ещё не успел разложить.

      – Раян! – повышенным голосом позвал МакСтейн, запрокидывая голову и ожидая услышать ответ из-за спины.

      – Да, сэр. – Молодой человек, не так давно приведший детектива, сделал шаг вперед.

      – Сходи наверх, посмотри что к чему.

      – Вы, что, мне не верите?! – широко открытые глаза Барнса выразили гораздо больше упавшего голоса.

      – Отнюдь, мне лишь интересен его вкус, – спокойно возразил МакСтейн в тон звонкому эху удаляющихся шагов. Затем он сунул руку в боковой карман пиджака и вытащил пачку сигарет. Наблюдая пристальным взглядом