Низкий вид литературы. Михаил Гарцев

Бога, что ли, на устах.

      Мое всевластье равное бессилью,

      мое творение – осознанный отказ

      от ловли душ, пыля жемчужной пылью,

      порою, глаз себе и вам замылю,

      но выполню божественный наказ

      идти с Панариным – пусть тяжела дорога —

      не веря, не прося и не боясь.

      Глаза и уши мы беспомощного Бога,

      во имя цели, упираясь рогом

      и с жемчугов соскабливая грязь.

      3

      Мой ответ координаторам

      Наш «Самиздат» – божественный чертеж,

      он матрица людского интеллекта,

      а не какая-нибудь замкнутая секта,

      разнонаправленный, многосторонний вектор,

      и каждый автор в этот город вхож.

      На свете счастья нет, но сей закон

      совсем не повод, чтобы строить касты.

      Тогда вам лучше сразу склеить ласты,

      избавив нас от лишнего балласта,

      и свой создать журнал, а-ля «ВеГон».

      На свете счастья нет, но есть любовь

      к любой разумной добродушной твари,

      в любом, нам данном Богом ареале,

      и чтобы там не пел Сергей Панарин —

      я повторяю это вновь и вновь.

      На свете счастья нет, но есть борьба,

      благословленная далекую звездою,

      быть может, еще очень молодою,

      и даже если ты рожден изгоем —

      знай, под тобою «дышат почва и судьба».

      «– Отчего досада?»

      – Отчего досада?

      Вроде, старику

      радоваться надо

      каждому деньку!

      Выбирать дорогу

      Предоставь судьбе

      И доверься Богу,

      Сущему в тебе!

Л. Бондаревский

      Парафраза

      Бытие от сущего

      отделять привык.

      Хлебушку насущному

      радуйся, старик.

      Все чадишь да пукаешь…

      Новый день настал,

      разъяренной сукою

      просвистит металл.

      Салютуя взрывами

      новому деньку,

      нашпигует «сливами»

      сердце пареньку.

      Молодь, кто под пулями,

      кто баланду жрет…

      А ты все сутулишься,

      скорбно скалишь рот.

      Писанул в пробирочку

      и пошлепал в сквер,

      а с тобой в обнимочку

      Мартин Хайдеггер.

      «Мольбы не угадать в губах твоих усталых…»

      Мольбы не угадать в губах твоих усталых,

      уступчива вода в ладонях маеты,

      не ведая стыда, проносятся составы,

      и уголь наших звезд, и пламени цветы.

      Нам времени не жаль, все возродится снова,

      и камерная соль симфонии светлей,

      не выдержит эмаль свечения ночного,

      когда приходит сон на крыльях журавлей.

      Ни слова не узнав, ни мысли осторожной,

      взлетаем, зеркала, как крылья распустив,

      холодная весна инъекцией подкожной

      нас вылечит, игла нам выберет мотив.

      И наших тел винил, картона пряча ножны,

      вращаясь,