Машина наказаний. Василий Гавриленко

за ненадобностью.

      «Ликвидировано за ненадобностью, – усмехнулся Архип. – Вот уже и лексически становлюсь здесь своим».

      Архип поднимался вверх по эскалатору, и ему жаль было покидать уютное каменное гнездо, где все люди на время как бы становились родственниками.

      Усталая с виду женщина объяснила ему, что, как она выразилась, «Армяшка» находится сразу за поворотом с Чистопрудного бульвара. Бульвар шумел; гремя, ехали машины, но как только Архип свернул в закоулок, шум тутже поубавился, словно он переступил невидимую черту и сразу очутился в другом мире, мире тишины и желтого цвета, осенних листьев и стен домов.

      Пару минут он шел по переулку со смешным названием – «Кривоколенный», который плавно перетек в искомую «Армяшку».

      Вот и дом Иноненко – сердце Архипа застучало быстрее. Надежна ли агентура Кирилла? А ну как его никто и не ждет? Какое скверное чувство, когда никто, нигде тебя не ждет.

      Во дворе играли дети, а на лавке рядом с парадным сидели две старушки, настороженно посмотревшие на Архипа. Архип поздоровался, подумав, что они могут сотрудничать с НКВД.

      «Что ты несешь? – он тут же упрекнул себя. – Может, и дети тоже сотрудничают?».

      Стены в парадном были исписаны древними словами и разрисованы еще более древними рисунками.

      Ощущая неприятный привкус во рту, Архип подошел к двери с широкой жестяной табличкой «16». Словно гроздь винограда, рядом с дверью висели звонки и с каждым – бумажная приписка: «1 – Ивкин», «2 – Литкун», «3 – Зверевы»…

      Ага, «9 – Иноненко». Архип нажал на кнопку. Звон, последовавший за этим, слышен был, наверно, и старушкам на лавке.

      Дверь открыл не Иноненко, а полная женщина в бигудях и с выпученными глазами. За ее спиной клубился белый пар.

      – Здравствуйте, я к товарищу Иноненко, – сказал Архип.

      – К Максиму Петровичу? – лицо женщины расплылось в улыбке. – Проходите. А это…

      Она кивнула головой на гроздь звонков.

      – Только собрались индивидуализировать, еще не работает…

      «Индивидуализировать», – повторил Архип, стараясь запомнить.

      Женщина посторонилась, пропустив Архипа. Он вошел, и ему показалось, что он попал если не в ад, то Бог знает куда.

      Белый пар пах свежей сиренью, по полу, вокруг наполненных водой шаек, крича и смеясь, носились друг за другом дети – кажется, пятеро. За столом в кухне сидели две женщины и пожилой мужчина.

      «Коммуналка», – со странным чувством вспомнил Архип.

      – У нас тут большая стирка, – радостно сообщила женщина. – К зиме готовимся.

      Архип не понял, как это – к зиме, но улыбнулся и кивнул головой:

      – И то дело, – сказал по инструкции.

      Дети, визжа, носились рядом, какой-то мальчишка с копной светлых волос все хватался ручонками за его ноги, прячась за ними, как за забором, от друзей.

      – А вот я вас, – прикрикнула на детей женщина и тут же