Вечной дружбой связаны школьные товарищи?. Маргарита Сысоева

По-моему ходить на таких каблуках – сущее мученье. Не-е-ет, я тоже не завидую.

      Мы с Любой опять довольно захихикали.

      – Может, еще винца? – предложила я.

      – Этого компота? Давай! – Люба с готовностью подставила стакан.

      Во второй бутылке вино показалось кисловатым. Мы выпили еще грамм по двести, тут Люба вспомнила, что ей зачем-то надо быть дома, и засобиралась. Она нетвердыми шагами прошла в прихожую, уронила сумку и тяжело плюхнулась на пуфик.

      – Хорошее вино, на вкус – компот компотом, а ноги не держат.

      – Ага, по-моему, мы перебрали, – сказала я, тоже выходя в прихожую на неверных ногах.

      – Мне надо идти, – Люба поднялась, держась за стену.

      – Погоди, провожу, – я схватилась за плащ.

      Плащ оторвался вместе с вешалкой. Нам с Любой это показалось жутко смешным. Мы резвились, спускаясь по лестнице, веселились, пока шли по нашей улице. Немного успокоились только на набережной, когда повеяло свежим ветерком.

      – А оно быстро выветривается, – констатировала Люба.

      – Как знала, с собой прихватила, – я показала горлышко бутылки, прикрытое плащом.

      Интересно, зачем я вообще взяла плащ? Кругом – лето. Наверное, что бы бутылку прикрыть. Но вот бутылку-то я, с какой стати прихватила?

      – Ух, ты! Молодец, Раиска! Давай присядем!

      – Давай! Где?

      – Где? – Люба огляделась по сторонам.

      С одной стороны – река, с другой – здание краеведческого музея, окруженное разросшимся кустарником. Люба решительно свернула в сторону зарослей. Я – за ней.

      – Здесь! – торжественно провозгласила Люба, остановившись у музейной стены. Стена была свежеоштукатурена до высоты человеческого роста. – А вот и кирпичи.

      Действительно на газоне валялись какие-то останки, вполне возможно, что от той самой капители. Я подняла голову. Никаких обрушающихся колонн в этом месте на фасаде не было. Здесь вообще ничего не было. Стена была глухая и гладкая. Только под самой крышей какие-то кирпичные выступы, правда, без следов разрушения.

      – Здесь на вас обрушилась капитель? – на всякий случай уточнила я.

      – Что обрушилось? – Люба наморщила лоб.

      – Капитель. Это такая часть колонны.

      – Точно. Наверное, я не хочу здесь сидеть. Давай отойдем в сторону.

      – Конечно, отойдем, – согласилась я.

      Мы нашли между кустов уютную полянку и присели на мягкую траву.

      – А знаешь, что интересно, – нахмурилась Люба, когда мы отхлебнули из бутылки. – Как на нас могла упасть часть колонны, если там никакой колонны вообще нет?

      – И мне это тоже интересно. Ты место точно помнишь?

      – Конечно. Вон там и камни до сих пор валяются.

      – Камни могли перенести.

      – Не смеши меня, – отмахнулась Люба. – Думаешь, кто-то стал перетаскивать камни с места на место? Здесь ни лесов не построили, ни ограждение не натянули. Кстати, и рабочих не видно.

      – Действительно, время рабочее, а рабочих не видно, – согласно закивала я.

      – Прямо каламбур какой-то! Или парадокс? – Люба озаботилась