Выстрел из вечности. Павел Шилов

я до сих пор не могу прийти в себя.

      – Забудь её, она не твоя, если не прикипела к тебе душой и телом. Мы тебе прекрасную дадим девушку – горянку, если ты примешь душой и сердцем нашу веру и будешь хорошим воином ислама, отныне жизнь твоя принадлежит нам. А этот, – он показал на Рубашкина пистолетом, – будет твоим рабом во веки веков. Мы здесь хозяева и боги, что хотим, то и делаем.

      Белкин от радости пустился в пляс. Он наносил удары руками и ногами по своему обидчику и был горд этому. Сердце его, прямо сказать, прыгало от радости и счастья. Гришка уверовал себя в том, что никто его уже здесь не достанет. Он принял для себя самое верное решение, может быть, раз в жизни, когда ему так повезло.

      От боли и обиды Максим Рубашкин скрипел зубами, но сделать ничего не смог. Перед его глазами стояла мать со скорбным лицом и Галинка, которую он обожал пуще всего на свете. Он слышал слова матери:

      – Максимушка, крепись мой дорогой и любимый сынок. Это не вечно. Скоро твой враг будет повержен. Терпи. Бог терпел и нам велел.

      А его невеста стояла вся в слезах. Он слышал, как она шептала ему слова любви и верности. Ему нужна была сейчас поддержка, как никогда. И он её ощущал. Белкин же, войдя в раж, пытался отбить у Максима мужское достоинство, но Рубашкину, несмотря ни на что, каким-то путём удавалось сохранить его. Бандиту с чёрной бородой надоело смотреть, как избивают беззащитного парня. Он подошёл и резко ударил Белкина между глаз со словами: пора и честь знать – ублюдок. Мы ещё не знаем кто ты и можно ли на тебя положиться, а пока надо вселить в тебя страх перед нами, иначе нельзя. Ты может задумал против нас нехорошее, тогда берегись. Белкин завыл, и было в этом вое столько боли и обид на жизнь, что уже бывалые и отъявленные бандиты прослезились. А он понял это и давил на нервы.

      – Вот тебе нож, иди и отрезай раненым головы. Этим ты заслужишь милость Аллаха, – сказал тот, что с бородой и орлиным носом.

      Гришка весь побледнел, но всё же взял нож. Руки его дрожали. И весь он был вне себя. Максим поднял голову и прошепелявил разбитым ртом:

      – Иуда, тебя ждёт петля. А моя деревня ублюдок, тебя и весь твой род проклянет. Будь в этом уверен.

      Белкин встрепенулся, глаза его блеснули огнём ярости. Сверкнул магически нож, и в несколько секунд он уже был около головы Рубашкина. Занёс его над головой, и тут произошёл камнепад. Небольшой камень, пролетев с большой высоты, больно ударил Белкина по руке. Нож выпал, правая рука обвисла и начала резко опухать.

      – Аллах против его смерти, – сказал тот бородатый, – успокойся, верни мне нож. А сейчас вы должны принять божественный дар – это ваше спасение от всех недугов.

      Он вынул наркотики и стал одарять всех, кто желал кольнуться. Сам же их не употреблял. Белкин было воспротивился, но ему силой ввели дозу. Голова Гришки полетела. Он почувствовал, что он уже на небесах. А его враг Максим Рубашкин барахтается в грязной луже вместе с поросятами. Гришка с небес кричит ему, мол, ты смотри, где ты