Выстрел из вечности. Павел Шилов

я по тебе соскучился, пошли в домик.

      Девушка, уцепившись обеими руками за сучок, не хотела слезать с дерева, у неё онемели руки от нервного срыва. Она хорошо понимала, что это её конец. Белкин и Затяжной улыбались. Гришка взял палку и стал шевелить кости объеденной собаки. И кто бы мог подумать, что огромная чёрная собака вдруг бросится на Гришку. Она мёртвой хваткой молодыми и мощными зубами вцепилась Белкину в плечо, медленно перебираясь к горлу. От боли и страха он нажал на спусковой крючок автомата. Вылетевшая автоматная очередь зацепила собаку и одна из пуль попала Затяжному в живот. Вторую собаку успел убить Ефим Затяжной. И вскоре от потери крови и резкой боли оба бандита потеряли сознание. Максим Рубашкин с женой встали и пошли к ним. Они обшарили обоих, отобрали оружье. Рубашкин попытался привести Белкина в чувство. И когда тот открыл глаза, то сначала в них появилось удивление, потом дикий ужас, а после уже безразличье.

      – Что пришёл за моей жизнью? – выдохнул он с присвистом. – Жаль не придушил я тебя в той яме. Не искал бы ты меня. Погулял я, теперь можно и умереть. Знаю, что в живых не оставишь. Эх, Максимка, Максимка, хороша у тебя баба да не досталась мне. Ещё бы с недельку ты бы не появился в деревне, и Галька была бы моя. Повезло тебе. Видать, ты мою собачку грохнул вот из этой самой винтовочки с глушителем, а не Верка. С этого всё и началось. Обидно, до слёз обидно. И везде ты козёл стоишь на моём пути. Эх, деревня, деревня, никакой радости нет. Может быть, на том свете мне больше повезёт.

      – В аду тебе гореть синим пламенем, – вздохнул Рубашкин и расправил свои широкие плечи, – Вера, слезай. Опасность миновала. Гришка, я грохнул твою собачку, я. Уж больно она была ретива.

      От этих слов Белкин потерял сознание, а может просто притворился. Вера Рябцева повисла на груди Максима, рыдая взахлёб. Она не могла даже понять, что она жива и может свободно говорить.

      – Максим, убей их, убей! – кричала она, схватив автомат Белкина. – Я не могу их видеть. Это не люди и даже не звери. Это-о-о что-то-о страшное.

      Она не могла говорить. Слова застревали в горле. Русые волосы девушки растрепались, руки дрожали. Галина обняла девушку, шепча ей на ухо ласковые слова:

      – Вера, успокойся, всё уже позади. Эти мерзавцы вскоре понесут заслуженное наказание. Их будут судить. Столько дел натворили. Сколько людей в своей дикой злобе скормили собакам. Рябцева тебе очень повезло, что мы с Максимом подоспели вовремя. У тебя есть ангел хранитель.

      В это время Вера думала о своём, мол, зачем эти изверги будут жить. Их ждёт лютая смертная казнь, и я это дело проверну. Ох, как проверну. Она во всём соглашалась с женой Рубашкина, а мысли у неё уходили к мести. Девушка знала, где и что у них находится. Фильмы, которые они смотрели, как их собаки рвут живых людей, приводили её в ужас. Порой она теряла сознание, но эти бандиты умели приводить её в чувство.

      – Ну, что, девушки, будем с ними делать? Домой нам их не утащить. Здесь оставлять