Хроника смертельной осени. Юлия Терехова

поняла она, поймав взгляд подруги, которая смотрела на нее, не отрываясь, без осуждения, но с щемящей печалью.

      Утром следующего дня Катрин проснулась, и первая мысль, которая пришла ей в голову была: «Серж! Он приезжает! Как хорошо…» Однако вторая мысль была не столь радостной и светлой. Она вспомнила вчерашний поцелуй в Булонском лесу, и ее снова накрыла горячая волна смущения. Смущения, но не раскаяния. Удивительно, раскаяния она не чувствовала вовсе, и это пугало ее больше всего. Она не собиралась обольщать фэбээровца, и было интересно наблюдать, как его затягивает в омут ее очарования, словно в черную дыру. Катрин натянула на голову одеяло, чтобы даже утренний свет не стал свидетелем ее торжествующей улыбки.

      Потом ощущение удовольствия стало рассеиваться, словно струйка дыма, когда она вспомнила выражение лица Анны, с которым та встретила их возвращение. Что она там себе подумала? Наверняка сравнила ее, Катрин, ситуацию, со своей – только место Мигеля занял Джеймс Бонд. Но Анна ошибается. Она, Катрин, не испытывает к Бонду любви. Да, ей не хотелось отрываться от него, стоя там, на пристани. Да, вся она трепетала в его руках. Но вчера, сказав ему «Прощайте, Джош», она скрылась за дверью отеля, не повернув головы, без малейшего сожаления. Они никогда больше не увидятся – и Катрин совершенно спокойно об этом думает. Приезжает Серж, и она не скатится в пропасть супружеской измены из-за пустой прихоти или минутной слабости. Уж она знает, какими последствиями чревата подобная слабость – на горьком примере Анны.

      Катрин решила пробежаться по магазинам. До встречи с Сержем целый день, Eurostar[48] прибывал на Северный вокзал[49] в начале восьмого вечера, а занять себя чем-то необходимо. Еще надо заехать к Анне и Жики, выпить с ними чаю, накануне она договорилась с Анной на пять. Итак, в душ, одеваться и бегом в Прантан и Галери Лафайет[50]. Она стояла под горячей водой, когда зазвонил мобильный в кармашке ее гостиничного халата. Рискуя сломать шею, она потянулась к нему, и, попутно вытирая об него же мокрые руки, достала телефон.

      – Ну, как ты там? – услышала Катрин его голос, как ей показалось, недовольный и торопливо закрутила кран.

      – Хорошо, – дрожа от холода, ответила она. – А ты как?

      – А я – плохо, – буркнул он. – Не отпущу больше никуда.

      – А я и не уеду больше, – улыбнулась Катрин в трубку. – Без тебя все не так – пойду, утешусь шопингом.

      – Легко тебя, однако, утешить, – проворчал он. – Ты там не безобразничай…

      – Я не безобразничаю. Немного хулиганю… Чуть-чуть.

      – То есть? – голос Булгакова стал напряженным. – Ты чем вчера занималась?

      – Ездила на пикник с Анной и Жики, – доложила Катрин и честно добавила: – И их двумя знакомыми мужского пола.

      – Интересно, – сухо отметил он. – И как провела время?

      – Было прохладно, – уклончиво ответила она. – Но меня покатали на лодке. Мне приехать на вокзал?

      – Не надо, встретимся в городе. Но Парижа

48

высокоскоростные поезда, следующие из Лондона в Париж и Брюссель

49

Gare de Nord – один из парижских вокзалов (фр)

50

Printemps и Galeries Lafayette – крупнейшие универмаги Парижа