Кириньяга. Килиманджаро. Майкл Даймонд Резник

экране?

      – Это Язык Камари, – ответил компьютер. – Он не фигурирует среди 1732 языков и диалектов, хранящихся в моей базе данных, а потому не попадает под ограничение твоего приказа.

      – Ты создал этот язык?

      – Нет, Кориба. Его создала Камари.

      – Ты как-либо помогал ей?

      – Нет, Кориба.

      – Это настоящий язык? – спросил я. – Ты способен понять его?

      – Это настоящий язык. Я могу его понять.

      – Если она задает тебе вопрос на Языке Камари, ты можешь ответить на него?

      – Да, если вопрос достаточно простой. У этого языка очень ограниченные возможности.

      – А если для ответа требуется перевести какую-то фразу с любого известного тебе языка на Язык Камари, будет ли это нарушением моего приказа?

      – Нет, Кориба, не будет.

      – Следовательно, ты отвечал на вопросы, которые задавала Камари?

      – Да, Кориба, – ответил компьютер.

      – Понятно, – сказал я. – Слушай новый приказ…

      – Ожидаю приказа.

      Я склонил голову, глубоко задумавшись над проблемой. Было очевидно, что Камари исключительно умна и талантлива: она не только сама научилась читать и писать, но создала связный и логичный язык, который компьютер не просто понимал, но и мог формулировать на нем ответы. Я отдавал приказы, но она каждый раз находила способ обойти их, не выказывая прямого неповиновения. Она делала это не по злому умыслу, а лишь из стремления к знаниям, что само по себе заслуживало похвалы. Это на одной чаше весов.

      На другой была угроза социальному порядку, который мы с таким упорством строили на Кириньяге. Мужчины и женщины сознавали лежащую на них ответственность и принимали ее. Нгаи дал масаи копье и дал вакамба лук и стрелы, и Он же даровал европейцам их машины и печатный станок, но кикуйю Он снабдил только палкой-копалкой, чтобы возделывать плодородную землю, лежащую вокруг священного фигового дерева на склонах Кириньяги.

      Когда-то, много лет назад, мы жили в полной гармонии с землей. Потом пришло печатное слово. Сначала оно превратило нас в рабов, затем сделало христианами, разделило на солдат, фабричных рабочих, ремесленников и политиков, и так кикуйю стали всеми теми, кем не должны были быть. Такое уже случилось и, значит, могло повториться вновь.

      Мы прилетели на Кириньягу, чтобы создать идеальное общество кикуйю, Утопию кикуйю. Могла ли одна одаренная девочка нести в себе семена уничтожения нашего общества? Полной уверенности у меня не было, но я точно знал, что одаренные дети вырастают. Превращаются в Иисуса, Магомета, Джомо Кениату, но ведь детьми были и Типпу Тиб[11], самый жестокий из рабовладельцев, и Иди Амин[12], мясник собственного народа. Или, что случалось чаще, из них вырастали подобные Фридриху Ницше и Карлу Марксу, удивительно талантливые люди, чьи идеи стали руководящими для менее талантливых и менее способных. Должен ли я стоять в стороне и надеяться, что она окажет благотворное влияние на наше общество, когда вся история человечества говорит о куда большей вероятности

11

Типпу Тиб (1837–1905) – известный занзибарский работорговец, владелец плантаций и губернатор. – Прим. ред.

12

Иди Амин (1923–2003) – президент Уганды в 1971–1979 гг., создатель одного из самых жестоких тоталитарных режимов в Африке. – Прим. ред.