Заставь меня влюбиться. Влюбляться лучше всего под музыку. Лена Сокол

воспользовалась злодейским смехом, получилось бы эффектнее.

      – Вовсе нет, ты ведь сама начала рассказывать. Говори уж…

      – Ничего особого я не узнала. Поняла только, что твой Костыль… – Она осеклась, встретив мой угрожающий взгляд. – Прости-прости, не твой. Что Костыль и твой Дима живут где-то рядом и были дружны в детстве. Пару лет назад он куда-то уехал, а вернулся только на днях.

      – Вот как.

      – Да. А девки уже окучивают его: Дима то, Дима это. Ой, какой ты веселый, сейчас животики надорвем!

      – Вот и пусть надрывают. А нас с ним не связывает ничего кроме глупого спора.

      – Как скажешь, – подмигнула Аня и направилась на кухню.

      Я стиснула челюсти. Гвоздей, что ли, завернуть в тортилью этой Старыгиной? Она не могла не бесить меня просто потому, что даже от своих бестолковых подруг выгодно отличалась. И умом, и приятным внешним видом. Но сколько бы я не злилась, не могла отрицать, что Вика была хорошенькой: светлые глаза, светлые волосы, правильные черты лица. Минимум косметики, всегда скромно и со вкусом одета. Утонченная, правильная до кончиков ногтей. И спокойная, как удав. Вот таких мужчины добиваются, именно на таких и женятся.

      А я? А что я? С такими, как я, можно вон… как Игорь. Послать, даже не утруждая себя объяснениями. Вытер ноги, пошел дальше, и правильно.

      Я больше не проронила ни слова. Закончила с заказом, подошла к окну. Встала и, сгорбившись, уставилась вдаль. И почему мне даже не хотелось побороться, если нравится этот парень? Да, нравится, нельзя не признать. Хоть меня и бесит этот факт. Отчаянно бесит!

      Но Сурикова готова опять оставить все на волю судьбы. Будь, как будь, и плыть по течению. Что за характер такой? Пашка бы на моем месте непременно добился своего. Переломал бы кучу дров, набил бы шишек, но добился.

      – Когда парни выходили покурить, Костыль сказал девчонкам, что красавчик-новенький ни разу не был замечен с одной и той же девушкой чаще одного раза. Меняет их, видимо, как перчатки. – Солнцева села на подоконник рядом со мной.

      Не знаю, сколько времени прошло, пока я вот так, молча, смотрела на проезжающие по дороге автомобили.

      – Они расстроились? – Поинтересовалась я безразлично.

      – Ни капельки. А ты?

      – А я… – Произнесла, поворачиваясь к подруге. – А кто я вообще? Ему? Им? Никто. Так что никакого мне до них дела.

      Улыбнулась горько и немного обиженно. И вернулась к столу.

      – Они ушли, Маша. – Вздохнула Солнцева. – Ушли, оставив Вику с твоим новеньким наедине. Сидят там вдвоем, друг напротив друга, воркуют.

      – Пусть.

      Аня обошла меня и посмотрела в глаза.

      – Тебе не обидно?

      – Нет. Совершенно.

      – Хочешь, – улыбнулась она, – я испорчу им посиделки?

      – Пусть наслаждаются общением.

      Пора браться за работу: я придвинула ближе контейнеры и принялась нарезать новую порцию овощей.

      – Что ж я, совсем бесчувственная? И брошу тебя в таком унынии? Да никогда! – И Солнцева направилась в зал, громко цокая каблуками