Ванечка и цветы чертополоха. Наталья Лазарева

так хотела, и поэтому девочка не любила эту игрушку.

      «Подарил хотя бы хомячка, а то этого… Да оно и к лучшему. Когда вырасту, куплю себе сама. Такого, какого захочу. Самого красивого, самого доброго. Или самого несчастного? Бездомного, может быть, подберу? Ох! К лучшему, правда».

      – Хочешь, возьми его!

      – Можно? Родители не заругают? – Голос Нади сделался натужно-пузырящимся от рвущейся в него радости.

      – Тебе он – в радость, а мне только – в тягость. А ведь даже плюшевый мишка заслуживает любви. А родители… Они и не заметят. А если заметят, то… девочка у них добрая, щедрая и всякое такое.

      Надя прытко воротилась в комнату и вышла, счастливо прижимая к себе медвежонка.

      – Спасибо, – задохнулась она от восторга. – Как же мне повезло! – Надя даже взвизгнула на последнем слове.

      Хоть кто-то обрёл друг друга в этот тоскливый вечер.

      Было слышно, как спор продолжался в комнате у родителей. Девочки оделись и тихонько вышли из квартиры. Надя неожиданно дёрнула Милу за косичку.

      – Глупая, перестань. Так ведь тебя никто никогда любить не будет!

      – Ну и пусть! Я им ещё всем покажу!

      – Да ну тебя! Пойдём. Провожу до перекрёстка.

      Они ловко застучали маленькими каблучками сандалий вниз по лестнице, осилили целых четырнадцать пролётов, а потом вприпрыжку пошагали по узкой и пустынной в этот час улице Благу́ше мимо белого длинного дома, старой котельной и вышли на улицу Ибрагимова к старому разрушенному Храму святого великомученика Дмитрия Солунского на Благуше. Быстро темнело, и девочки торопились расстаться у оживлённой дороги.

      У перекрёстка с Измайловским шоссе Мила сказала:

      – До завтра. Отсюда сама дойдёшь. Только осторожней.

      Наде оставалось перейти дорогу и пройти пару домов. Они попрощались. Мила проводила девочку взглядом, и повернула назад.

      Предчувствия Милы оправдались: Надя растрепала кому-то из девчонок про ссору между родителями. Очевидных последствий не было, но всё же неприятная мысль, что ты для всех, как на ладони, постоянно присутствовала. Вдруг кто-нибудь возьмёт, да и скажет: «А вот твои родители…» «До чего неприятно! Бр-р-р!»

      Вскоре Надя перешла в другую школу, и волей судеб они больше не встречались. Мила склонна была надеяться, что эта непутёвая девчонка будет вести себя там иначе и у неё появятся, в конце концов, друзья.

      Родители же развелись через полгода. Отец переехал от них на другую квартиру. Порой он появлялся дома с подарками. Хотя ей было жаль, что папа живёт не с ними, она не чувствовала себя ущемлённой или ущербной. Но дом уже не был прежним, и жизнь стала другой. Её больше не обволакивали волны мучительной, но трепетной и сладостной любви между родителями. Солнце той любви закатилось для неё, лишь изредка посылая ей бледные холодные лучи. Мила замечала, что мама и папа продолжают близкие отношения, но без обязательств с чьей-либо стороны.

      Случается, успешные блондины всю жизнь любят взбалмошных полноватых преподавательниц английского языка. Случается, что в жизни всё