Летняя любовь. Подарочное издание дачных историй от Аси Лавринович. Ася Лавринович

Чего? – растерялась Ира.

      Я дернула Третьякову за рукав.

      – Ир, пошли, она какая-то сумасшедшая.

      Но Ира, откашлявшись, все-таки снова спросила:

      – Амелии нет дома?

      – Амелюшка? – Голос странной бабки вдруг стал ласковым. – Она в соседней квартире.

      И пожилая женщина тут же закрыла дверь.

      – Ты что-нибудь понимаешь? – повернулась ко мне Ирка.

      – Может, ты квартиры перепутала? – предположила я.

      – Может. Но на роль ведьмы эта бабка подходит как нельзя лучше. Я бы от такой бабули тоже сбежала не то что в лагерь, а на край света.

      Ира подошла к следующей квартире. Здесь дверь, в отличие от двух соседних, была старой, деревянной и без номера. Такой ее и поставили несколько десятков лет назад, когда этот дом построили.

      – Думаешь, тут живет Циглер? – усомнилась я.

      – Ничему не удивлюсь, – проворчала Ира, освещая дверь. – Ой, смотри, открыто!

      – Третьякова, пошли скорее домой! – взмолилась я.

      Но Ирка уже толкнула дверь, и от страшного скрипа петель мое сердце опустилось в пятки. Я словно приросла к земле, когда Третьякова нырнула в темную квартиру.

      – Ира, выходи оттуда!

      – Сейчас-сейчас!

      Раздался грохот, свет фонаря дрогнул, а затем и совсем погас. Я думала, что от страха умру на месте, но все-таки бросилась в странную квартиру на помощь подруге. В темноте едва не наступила на Ирку.

      – Ай-яй, тихонько, я тут! – простонала Третьякова.

      Я присела на корточки и принялась шарить руками.

      – Ты где? Что случилось? Блин, включи опять фонарь!

      – На меня упало что-то большое!

      Внезапно дверь за нами громко захлопнулась. Я тут же вскочила и понеслась к выходу. По пути запнулась обо что-то (судя по бряку звонка – о велосипед) и тоже рухнула на пол у самого порога.

      – Блин!

      – Ты в порядке? Значит, на меня упал чей-то велик.

      Снова поднялась на ноги, потянула на себя дверную ручку – закрыто.

      – Ир, нас заперли!

      – Ну дела! Кому это надо?

      Почему-то я снова подумала о том липком гадком чувстве, будто кто-то следует за нами по пятам.

      – Вставай же! – поторопила я Ирку.

      Третьякова снова зажгла фонарь на телефоне и обвела слепящим лучом помещение. Мы находились в прихожей нежилой квартиры. Прошли в одну из комнат и обнаружили там сваленную в углу старую мебель, еще несколько велосипедов и детскую коляску с картонными коробками.

      – Круто, нас заперли в какой-то захламленной колясочной, – проворчала Ира, возвращаясь в коридор. Отряхнувшись, она взглянула на экран смартфона. – Эх!

      – Кажется, сейчас не самое подходящее время переживать из-за того, что Вадичка не пишет, – отозвалась я, вслед за Иркой отряхнув колени. И зачем Третьякова поперлась в эту квартиру?

      – При чем тут Вадичка? – рассердилась Ира, но по ее дрогнувшему голосу я поняла, что пропажа Вадика подругу все-таки беспокоит. – Телефон скоро разрядится.

      Ирка погасила фонарь, и нежилая