Летняя любовь. Подарочное издание дачных историй от Аси Лавринович. Ася Лавринович

удивился Даня. – Бабуля – божий одуванчик.

      – Как же, одуванчик! – хмыкнула Третьякова. – Не удивлюсь, если она на этой метле и летает.

      Даня громко расхохотался. На нас даже прохожие оглядываться стали.

      – Что ты гогочешь? – еще больше рассердилась Ирка. Еще бы! Мы с Третьяковой такой стресс пережили, а эти двое веселятся. – Тебя совсем не смутило, что она лысая?

      – Лысая? – снова удивился Даня.

      – Как коленка! – поддакнула я.

      – Нормальная она, с красивой прической. Вас там совсем переклинило в этой пустой хате, что ли?

      Мы с Ирой снова переглянулись.

      – Бабулечка сказала, что вчера вечером кто-то замок сорвал с колясочной, а ремонтник только на следующей неделе придет, – продолжил Даня свой рассказ, перекрикивая треск пронесшегося мимо мотоцикла. – Вот она и караулит, чтобы шпана всякая не ходила. Вдруг че сопрут или подожгут? Еле вас отмазал. Сказал, что вы немного слабоумные, подъездом ошиблись.

      – Сам ты слабоумный, – огрызнулась Ирка.

      Узнав, что все-таки нас закрыл не мой преследователь, а караулящая в подъезде безумная «бабулечка», мне стало немного легче. На всякий случай я в очередной раз оглянулась в поисках «маньяка», но снова встретилась взглядом с Никитой. Даня, заметивший наши переглядки, склонился ко мне:

      – Когда же вы помиритесь?

      – А мы больше не в ссоре, – громко сказала я. Хотя Яровой, следовавший по пятам, и без того слышал каждое наше слово. – Я уже не чувствую ни обиду, ни злость. Мне просто все равно.

      – Никитос давно хочет снова с тобой общаться, – ничуть не смущаясь Никиты, продолжил Даня.

      – Да? Почему же он сам мне об этом не скажет? – спросила я.

      Даня тут же по-свойски обнял меня за плечо.

      – Да ты пойми, дуреха, Никита набил морду тому щеголю не потому, что мы двор на двор. Он ведь хотел…

      В этот момент за нами раздалось шипение, а затем сверху фонтаном полилась кола.

      – Никита! – заверещала Ирка. – Придурок!

      Мы втроем бросились врассыпную, а Яровой продолжал разбрызгивать из взболтанной бутылки колу, словно был автогонщиком, прибывшим первым к финишу. Ирка отряхивалась от липких капель и забавно ругалась, а я смотрела на Никиту и почему-то не могла сдержать смех. Даня бросился к Яровому и, дурачась, запрыгнул к нему на спину. А я внезапно, глядя на эту картину, под Иркины вопли и шум проносящихся мимо машин, почувствовала себя очень счастливой. Будто внезапно все стало как раньше. Мы снова вместе. Сейчас я вернусь с прогулки домой, и меня там встретит мама.

      Заходя в подъезд, я думала о том, что мне нужно просто отдохнуть и отвлечься.

      – Ребят, если что, поднимайтесь! – выкрикнула я Ирке и Дане, которые уже спорили о чем-то у лифта. – Я почту давно не забирала…

      Если все это действительно делала Амелия, то своей цели она достигла – Лидия Андреевна включила ее в список. В лагере я просто постараюсь с ней не пересекаться.

      Если Оксана – тогда ей тоже не о чем беспокоиться. Скорее всего, я спугнула Марка