Три дома на Набережной. Ольга Ковалева

Я люблю тебя.

      Отключился.

      Алиса сидела в любимой позе, красивой кистью подпирала лоб.

      ‒ У тебя очень красивые манеры, всё красивое, жесты красивые, черты лица красивые, ты опираешься лбом о руку, как балерина.

      ‒ Мама была балерина. Прима театра Нимеровича-Данченко. Они с отцом, он тоже танцор, попали в аварию, мама стала на ноги, а папе нужен был уход и постоянная медицинская помощь. Ещё была жива бабушка и мама пошла в медучилище, потом курсы массажа. Папа прожил ещё пять лет и угас. Мне уже семь лет было. Мама через знакомых устроилась в Кремлевку.

      Алиса опять отвернулась к окну, её поза, поворот головы просили тишины.

      В вагоне поднялся какой-то гвалт. Проводница громко ругалась, было слышно, что она стучит во все двери подряд.

      ‒ Есть во что переодеться? Быстро, Алиса переоделась сама и бросила Юле халатик. К ним в купе постучали. Открыли. Трое мужчин с любопытством глянули и разочарованно отвернулись.

      Подобная катавасия случилась несколько раз подряд.

      ‒ Юля, ‒ это по твою душу приходили, но ты не при чем. ‒ Алиса веселилась, а потом взяла телефон и сказала кому-то.

      ‒ Привет, Юра! Давай как договаривались. Второе заявление подпиши. Бухгалтера я вам нашла, телефон скину, или твой дам, как тебе удобно. Она хороший бухгалтер, мы с ней вместе учились. У неё совсем плохо сейчас, дочь сильно болела, сейчас всё в порядке, приехали бабушки-дедушки, но ты ей аванс выплати пожалуйста, как положено.

      Послушала терпеливо.

      ‒ Юр, ну чего мне ловить рядом с ним. Я ухожу от всех и от всего.

      ‒ Конечно позвоню ему.

      Опять набрала какой-то номер.

      ‒ Света, привет! Я тебе телефон скинула. Это начальник автоколонны, он ждет твоего звонка. Как ты там, как дочь? Маме с папой привет от меня. Я тебе кинула денежку небольшую, до аванса продержитесь.

      Послушала, попрощалась, опять набрала чей-то номер.

      ‒ Гена, здравствуй. Я ухожу с работы.

      В телефоне что-то булькало, потом наступила очередь Алисы.

      ‒ Все ты правильно сказал, от тебя я тоже ухожу. Спасибо за поддержку и будь счастлив. А потом нежно и лаково проворковала:

      ‒ И не ори на людей, они тебя любят и всё для тебя сделают, Гена, я рядом с тобой лишняя. Ты подумай хорошо, пять лет с нелюбимой женщиной не разводятся. У вас же была очень яркая любовь, а потом что-то произошло, какое-то недопонимание. Поговорите и у вас получится вернуть всё хорошее. Та квартира, что ты мне купил, она не нужна мне. Я нашла твою дочь и квартиру переписала на неё. Ты её там найдешь. Она от вас убежала из-за развода. Помиритесь с ней. Гена, займись собой, своим здоровьем и зрение проверь. Ты его теряешь. Всё у вас наладится. Я это знаю.

      Отключилась, встала и сплясала настоящую джигу, насколько позволяло пространство.

      ‒ Юля, я свободна. Я хочу влюбиться и так, чтобы по-человечески, для счастья.

      ‒ Ты даже не представляешь, какой у тебя на это есть шанс. Я думаю Зевс на тебя западет.

      ‒ Какой Зевс?

      ‒ Арсений Фильчаков. Старший женат, младший молод,