Бесстрастный. Алекс Мара

с ним, и это доставляет ей очевидное удовольствие. Охранник стоит рядом и прислушивается к нашему разговору. Сильвию явно предупредили не задавать личные вопросы, поэтому наша беседа сводится к потребностям ребенка. Все равно это очень приятно и притупляет остроту моего одиночества.

      Теперь я жалею, что вчера не попросила Орсона купить мне что-нибудь из одежды. Моя не только помялась, но и заляпана детской едой. Особенно нелепо будут смотреться резиновые сапоги, которые предстоит надеть к врачу. Однако вариантов нет. Приняв душ, одеваюсь и жду. Сильвия сказала, что к врачу нам в одиннадцать, но мы на всякий случай готовы заранее.

      Это кстати, потому что меня вызывают к Доменико намного раньше ожидаемого.

      У него огромный кабинет, окна выходят на залив, и я вижу смутные очертания академии вдали. Отсюда она похожа на готический замок вампиров.

      Доменико сидит за столом, рядом в кресле развалился Орсон, перекинув ноги через подлокотник.

      – Доброе утро! – говорю нарочито радостно. Я готовилась к этой встрече половину ночи. Решила, что не буду верить слухам о Доменико, а составлю собственное мнение. В любом случае, решение уже принято и обещание дано. Между нами заключен хотя и устный, но договор, взаимовыгодный. Мне предстоит всего лишь помочь с ребенком, а не участвовать в его преступных планах, так что ничего страшного. А в обмен Доменико решит мои главные проблемы. Надеюсь, он серьезно относится к своим обещаниям.

      Доменико не считает нужным ответить на мое радостное приветствие, однако встает при моем появлении. Это уже что-то, по сравнению с Орсоном, который продолжает валяться в кресле как выброшенный на берег осьминог. Его глаза спрятаны под солнцезащитными очками. Может, он вообще притворяется, что бодрствует, а на самом деле глубоко и сладко спит.

      Дождавшись, когда я сяду, Доменико опускается в кресло и сразу переходит к делу.

      – Вчера мы договорились, что вы останетесь, чтобы помочь с ребенком.

      – Да, ненадолго. За это вы заплатите мне, а потом отвезете куда попрошу.

      Орсон не подает никаких признаков жизни. Непонятно, зачем его позвали на эту встречу.

      Доменико смотрит на меня, однако по маске лица невозможно распознать его настроение.

      – Я объяснил вам, что ситуация с ребенком весьма сложная и конфиденциальная, поэтому не подлежит обсуждению ни с кем, кроме меня и Орсона. Чтобы гарантировать дальнейшую безопасность вам и ребенку, я должен найти его мать и расследовать случившееся. Пока я во всем не разобрался, будет лучше, если все, кто на меня работают, будут и дальше считать вас матерью мальчика.

      Последняя фраза застает меня врасплох. Полагаю, Доменико не хочет рассказывать своим людям о пострадавшей женщине. Но… притворяться матерью ребенка?!

      Не уверена, что чувствовать по этому поводу.

      Мужчины терпеливо ждут моего ответа. Вернее, Доменико ждет, а Орсон… он, вообще, жив?

      – На несколько дней меня это устраивает, – отвечаю сдержанно.

      Опять же, никакой реакции на мои слова. Ни слова, ни кивка.

      Поднявшись,