Черный ящик. Анатолий Ива

отчужденности – юбка, платок, туфли. А если внутри женщина? Но она могла бы…

      Задумавшись, Акимов перестал следить за названиями станций и чуть не проехал свою «Лесную». Но успел вскочить и оставить вагон.

      Наверху он для проверки позвонил на городской телефон домой. Трубку сняли. Акимов пошел к себе. Проходя мимо аптеки, Акимов для подстраховки купил себе нитроглицерин. От аспирина у него онемел рот, и это был единственный ощутимый эффект таблеток – нервозность, как прибывала, так и продолжала прибывать. С каждым шагом и с каждым сердечным ударом.

      Идя по дворам, Акимов испытывал очень сложное чувство. Все было настолько же родным и знакомым, насколько враждебным и чужим. И родную и враждебную стороны представляла и символизировала жена.

      Акимов снова вспоминал свое неудачное возвращение домой, когда он чуть не столкнулся с высоким мужчиной, выходящим из ванной. Эти красные трусы. Почему он был в трусах? Мог бы оставаться и голым. И жена… Красная от того, что ее застали врасплох, смущенная до слез. А если бы он тогда не приехал? Так бы все и продолжалось? И что лучше?

      Акимов чувствовал, как в нем начинает шевелиться злоба и ревность. Только бы не начать драться!

      У подъезда он столкнулся с соседом по площадке и автоматически буркнул ему:

      – Привет, Александров, как дела?

      – А… откуда вы меня знаете?

      Акимов помнился:

      – Извините, мне показалось.

      – Странно…

      – Еще раз прошу простить, – Акимов поспешил юркнуть в подъезд.

      «Этого только не хватало»

      На четвертый этаж Акимов поднимался с перерывами и когда звонил к себе в дверь, все внутри у него пульсировало. От высоких лестничных маршей и крайней степени волнения. Но при виде жены Акимов успокоился – страшный момент оказался самым обыкновенным.

      – Здравствуйте, – начал с улыбкой Акимов, в ответ на удивленный взгляд жены. – Вы Лена?

      – Да. А что вы хотели?

      – У меня к вам записка от Андрея Николаевича. Можно войти?

      – От Андрея?!

      – Да, от Андрея Николаевича.

      – Заходите, пожалуйста.

      Акимов вошел в переднюю и встал у комода при входе:

      – Вот, пожалуйста.

      Он достал из сумки исписанный им в кафе листок. И пока Лена читала, осматривался.

      Если вчера ему казалось, что в городе он отсутствовал год, то здесь, у себя в квартире Акимов не был десять лет. Все стало совершенно другим. Потолки вместе с бра на стене поднялись выше. После волосовской тесноты прихожая казалась полигоном. Двери, комод и зеркало тоже увеличились в размерах.

      И Лена стала другой. Он никогда не видел ее снизу вверх.

      На подбородке появилась складка, которую раньше Акимов не замечал. Эта складка делала Лену старше. Ноздри казались шире, а нос длинней. Глаза потемнели и сидели глубже. Грудь, находящаяся на линии взгляда Акимова, стала меньше.

      Но все равно Лена оставалась Леной. Красивой и … подлой.

      – Вы