Мать демонов. Всеволод Алферов

глыбой трона. Дженна жалела, что не может хотя бы обменяться взглядами с сыном, только чувствовала спиной его волнение.

      – Даровать титул… – задумчиво повторил наместник. – За какие дела? Твой дед получил титул от Царя Царей, это так. Но он был хлыстом в армии лучезарного и сражался против псов пустыни. За какие заслуги даровать титул мальчишке?

      Есть оборот «стоял ни жив, ни мертв» – впервые Дженна поняла, что слова не лгут. Ее тело не принадлежало ей, и взгляд, направленный на наместника, застекленел, как у мертвой.

      – За заслуги души, – ответил Гарран. Он тоже боится, вдруг поняла Дженна. – Мое сердце тянется к нему, как к сыну. В священной книге богов сказано: «Не разделяй цепями рабов своих и не возводи преград для семьи, ибо не людям возводить стены там, где их не поставили боги». Мы все твои рабы, достойный, рабы Царя Царей в твоем лице. В твои руки я отдаю судьбу юноши.

      Наместник молчал. Так долго, что Дженна думала, он уже не ответит. Думала, им нужно отступить в сторону и освободить дорогу следующему просителю.

      – Пусть будет так, как ты говоришь, – наконец разлепил губы наместник. – Этот юноша не совершил ничего, что дало бы ему вельможное имя. Я нарекаю его Рамлаад Уси́р, в честь Мертвого бога, в праздник которого он родился заново.

      Потеряв к Гаррану интерес, он взмахнул рукой, отсылая их прочь. В свете факелов блеснули пожелтевшие от старости ногти.

      Дженна смогла заговорить с мужем лишь когда они остались наедине в полутьме паланкина. В других носилках ехал Рами, больше обескураженный, чем обрадованный переменой.

      – Ты рисковал, – без предисловий сказала женщина. Ильхат откровенно любовался ею, на его губах застыла глупая улыбка, как у впервые влюбившегося мальчишки.

      – Но ты ведь этого хотела? – его ухмылка стала чуть шире. Дженна заставила себя улыбнуться в ответ:

      – Не хотела. Я… я не смела о таком мечтать. Я надеялась, что Рами станет благородным… потом. Когда-нибудь. Когда заслужит титул в поместье вельможи.

      Мимо проплывали городские огни: огромные, полные подожженным маслом чаши по ночам освещали холм Основателя. Каждый раз, как носилки миновали очередную, по занавесям ползли причудливые тени. Они подбирались к Дженне и вновь растворялись в локте от нее.

      – Теперь ты веришь, что я сделал тебя женой не ради денег? – внезапно спросил Гарран.

      Дженне стоило труда не измениться в лице. Боги, неужели он в самом деле надеялся? Она подалась вперед и поцеловала воздух возле его губ.

      – Дурачок, я никогда так не думала!

      Наступило молчание.

      – Иногда мне кажется, ты способна убить меня ради сына, – наконец подал голос Ильхат. Дженна смотрела на него несколько мгновений, а потом рассмеялась.

      – Хорошая мать сделает для ребенка что угодно. Я для него как богиня. Сейчас, пока он молод, я создаю целый мир, леплю его душу. Для бога ни одна жертва не может быть слишком большой.

      На сей раз молчание тянулось дольше.

      – Теперь