Хроника гениального сыщика. Артур Кангин

в мертвенное пространство солнечными бликами играло изумрудное озеро, а вокруг него росли, прогибаясь от урожая, вишни и черешни, всюду малахитово переливалась травка, а на ней, на травке, счастливо помекивая, паслось стадо оренбургских коз.

      – Ура! – не удержался я от восклицания.

      – Тс-с! – приставил к моим губам палец сыщик.

      И тут я увидел гуртоправов.

      Они шли прямо на нас в овечьих бурках.

      Хотя лица их до красноты обветрены, я без труда узнал их.

      Печально знаменитые Зазаев, Зазхадов и Зузуев.

5.

      21.00. Пещера Нового Афона

      Зазаев остановился и широко раздул ноздри ястребиного носа.

      – Здесь русский дух… – брезгливо поморщился он.

      – Здесь Русью пахнет! – поддержал его, дергая носопыркой, Зузуев.

      Зазхадов долго вбирал крохотными носовыми отверстиями воздух, однако ничего не почувствовал.

      – Кунаки! – обиженно произнес он. – Я не чую… Насморк!

      Начался закат.

      Пещера медленно и верно погружалась во тьму.

      – Почему они только нюхают, а не глядят кругом? – тихо спросил я Рябова.

      – Потому что они слепы, как кроты, – на ухо проговорил мне сыщик. – Инвалиды войны с иноверцами.

      – С какими еще иноверцами?

      – Я слышу русскую речь! – взорвался Зазаев.

      – Щупайте все живое… – приказал Зузуев. – Проверенных коз гоните вон из пещеры.

      – Вы думаете, кунаки, в стане коз предательство? Они продались иноверцам? – фальцетом вопросил Зазхадов.

      – Идиот… – произнес сквозь зубы Зазаев.

      – Выполнять! – зычно приказал Зузуев.

      Рябов слегка толкнул меня:

      – Придется нам на время позаимствовать парочку козьих шкур.

      Мы сдернули шкуры с двух, сразу озябших в хладе пещерного воздуха коз и отважно вклинились в стадо.

      Зазхадов поднимал каждую оренбургскую козу, тщательно ощупывал ее сверху и снизу, потом бросал к выходу.

      Пространство пещеры огласилось истошным козьим блеяньем.

      «Хоть бы не рассмеяться, когда он будет ощупывать меня снизу, – пронеслось в моей голове. – Боюсь щекотки до ужаса».

6.

      23.55. Пещера Нового Афона

      Зазхадов весьма долго щупал меня. Я же, мужественно стиснув зубы, не проронил ни словечка.

      Рябов тоже прошел процедуру досмотра стоически, намертво сжав мощные челюсти. Хотя он, это доподлинно мне известно, не боялся щекотки.

      Вместе со стадом мы весело выскочили из пещеры.

      Именитые бандита стояли неподалеку, обескуражено почесывая под папахами стриженые затылки.

      – Я же чуял русский дух? – продолжал удивляться Зазаев.

      Зузуев грозно заиграл желваками.

      – Кунаки! – воскликнул Зазхадов. – Я понял… Мы перестраховываемся… Даже в козах видим поганых иноверцев.

      – Пойдемте назад, – устало подытожил Зузуев.

      – А-лю-лю-лю! – позвал Зазаев коз.

      Бандиты удалились в пещеру, а мы с Рябовым, сбросив козьи шкуры, скатились в небольшую