Малинур. Андрей Савин

возьми обязательно пару надёжных бойцов. В доме Али проведешь обыск. Тебе перезвонит через десять минут дознаватель, скажет, что искать, продиктует поручение. Не забудь про понятых и по результатам, протокол составь нормальный! Всё понял?

      – Так точно…

      – Отца только не пугай. Поговори аккуратно про сына, что да как, может он сам расскажет, что интересное. С Зонга вернёшься, сразу в отряд. Меры безопасности в дороге! Движение только посветлу. Тридцать км от Ишкашима, но всё равно возьми с собой КВ радиостанцию. Через дежурного по комендатуре быть на связи. Вперёд. Жду результат.

      В кабинете словно запахло дымом от напряжения и начальственного гнева:

      – Макс, ты вызвал Галлямова, где он?

      – Да, уже идет. Сказал, десять минут.

      – Значит тебе. Звони в отдел в Душанбе начальнику отделения контрразведки. Кровь из носа, завтра до вечера нужно получить копию учетной карточки в республиканском военкомате. Где это задержанный служил и почему стоит на закрытом воинском учёте? В республике, вроде, только моб резерв старших офицеров ведётся и зарезервированные запа́сники по лини ГРУ. Кроме того, пусть завтра сгоняют в Таджикский госуниверситет. Али учился там, несколько лет как закончил факультет философии. Нужна копия личного дела студента. Еще лучше, пообщаться с деканом или преподами, как охарактеризуют его, может, что интересное вспомнят. И третье. Проверки с КГБ так и не пришли еще. Попроси, чтобы прозвонили и поторопили, у нас срок дознания истекает через несколько дней. Всё, иди.

      Колесников встал и только подошёл к двери, как она открылась – прибыл заместитель Кузнецова, подполковник Галлямов.

      – Привет Тимур, присаживайся. Дело срочное, сейчас обсудим. Макс, подожди еще секунду. Прикрой дверь.

      Капитан закрыл дверь и повернулся к начальнику.

      – Макс. Тебе скидка, лишь потому что ты всего два месяца как с академии. Пока нет времени все рассусоливать, но ты уже понял, да?

      Колесников покраснел и виновно потупил взор:

      – Да. Только… он сказал, зачем шёл в афган?

      Сергей сделал вид, что вопрос не услышал:

      – Али говорит по-русски как мы с тобой, а ты за десять дней работы с ним, так этого и не выявил. Запомни, здесь Памир. Он как лоскутное одеяло, состоит из десятков этносов, религиозных течений, племён, родов и хрен еще знает чего. Забудь, чему тебя учили на занятиях по оперативной психологии и разведдеятельности. Проникнуть в среду большинства этих сообществ и групп, почти нереально. Поэтому, классических агентов, у нас практически нет. Какова бы не была основа вербовки, этнопсихологические и религиозные особенности, играют решающую роль. Агент пуштун, «сольёт» с радостью тебе туркмена, но хрен что сообщит про своего соплеменника, даже живущего в другом кишлаке. Также и остальные. Я уже не говорю о межконфессиональных противоречиях, когда своих единоверцев выгораживают, а соседа исповедующего ислам иного толка, или вообще иной веры, могут запросто оговорить. Родоплеменные связи и религиозная самоидентификация,