Немецкие народные сказки. Братья Гримм

дозвольте мне пригласить их на свадьбу и посадить рядом с собою за стол.

      Королева и жених отвечали:

      – Ну, конечно, мы разрешаем!

      И вот, когда начался свадебный пир, вошли во дворец три женщины в странном одеянии, а невеста им и говорит:

      – Добро пожаловать, милые тетушки!

      – Ах, – говорит жених, – как ты можешь дружить с такими противными бабами? – И он подошел к той, у которой была широкая ступня, и спрашивает:

      – Отчего это у тебя такая широкая ступня?

      – От работы на прялке, – ответила она, – от работы на прялке.

      Потом подходит жених ко второй и спрашивает:

      – Отчего это у тебя губа такая отвисшая?

      – Оттого, что лен смачивала, – ответила она, – оттого, что лен смачивала!

      Спросил он третью:

      – Отчего у тебя палец такой широкий?

      – Оттого, что нитки сучила, – ответила она, – оттого, что нитки сучила!

      Испугался тогда королевич и говорит:

      – С этой поры никогда моя милая невеста не должна к прялке и близко подходить.

      Так избавилась она от ненавистной ей пряжи.

      15. Гензель и Гретель

      Жил на опушке дремучего леса бедный дровосек со своей женой и двумя детьми; мальчика звали Гензель, а девочку – Гретель. Жил дровосек впроголодь; вот наступила однажды в той земле такая дороговизна, что не на что было ему купить даже хлеба на пропитание.

      И вот, под вечер, лежа в постели, стал он раздумывать, и все одолевали его разные мысли и заботы; повздыхал он и говорит жене:

      – Что же теперь будет с нами? Как нам прокормить бедных детей, нам-то ведь и самим есть нечего!

      – А знаешь что, – отвечала жена, – давай-ка пораньше утром, только начнет светать, заведем детей в лес, в самую глухую чащу; разведем им костер, дадим каждому по куску хлеба, а сами уйдем на работу и оставим их одних. Дороги домой они не найдут, вот мы от них и избавимся.

      – Нет, жена, – говорит дровосек, – этого я не сделаю; ведь сердце-то у меня не камень, я детей одних бросить в лесу не могу, там нападут на них дикие звери и их разорвут.

      – Эх ты, простофиля! – говорит жена. – Ведь иначе мы все вчетвером с голоду пропадем, и останется только одно: гробы сколачивать. – И она донимала его до тех пор, пока он с ней согласился.

      – А все-таки жалко мне моих бедных детей! – сказал дровосек.

      Дети от голода не могли уснуть и слыхали все, что говорила мачеха отцу. Залилась Гретель горькими слезами и говорит Гензелю:

      – Видно, нам теперь пропадать придется.

      – Тише, Гретель, – сказал Гензель, – не горюй, я уж что-нибудь да придумаю.

      И вот когда родители уснули, он встал, надел свою курточку, отворил дверь в сени и тихонько выбрался на улицу. На ту пору ярко светила луна, и белые камешки, лежавшие перед избушкой, блестели, словно груды серебряных монет.

      Гензель нагнулся и набил ими