Немецкие народные сказки. Братья Гримм

и гложет дом?

      Дети ответили:

      Это гость чудесный,

      Ветер поднебесный!

      И, не обращая внимания, они продолжали объедать домик.

      Гензель, которому очень понравилась крыша, оторвал от нее большой кусок и сбросил вниз, а Гретель выломала целое круглое стекло из леденца и, усевшись около избушки, стала им лакомиться.

      Вдруг открывается дверь, и выходит оттуда, опираясь на костыль, старая-престарая бабка. Гензель и Гретель так ее испугались, что выронили из рук лакомство. Покачала старуха головой и говорит:

      – Э, милые детки, кто это вас сюда привел? Ну, милости просим, входите в избушку, худо вам тут не будет.

      Она взяла их обоих за руки и ввела в свою избушку. Принесла им вкусной еды – молока с оладьями, посыпанными сахаром, яблок и орехов. Потом она постелила две красивые постельки и накрыла их белыми одеялами. Улеглись Гензель и Гретель и подумали, что попали, должно быть, в рай.

      Но старуха только притворилась такою доброй, а была она на самом деле злой ведьмой, что подстерегает детей, и избушку из хлеба построила для приманки. Если кто попадал к ней в руки, она того убивала, потом варила и съедала, и было это для нее праздником. У ведьм всегда бывают красные глаза, и видят они вдаль плохо, но зато у них нюх, как у зверей, и они чуют близость человека.

      Когда Гензель и Гретель подходили к ее избушке, она злобно захохотала и сказала с усмешкой:

      – Вот они и попались! Ну, уж теперь им от меня не уйти!

      Рано поутру, когда дети еще спали, она встала, посмотрела, как они спят спокойно да какие у них пухлые и румяные щечки, и пробормотала про себя: «То-то приготовлю я себе лакомое блюдо».

      Она схватила Гензеля своею костлявой рукой, унесла его в хлев и заперла там за решетчатой дверью – пусть кричит себе сколько вздумается, ничего ему не поможет. Потом пошла она к Гретель, растолкала ее, разбудила и говорит:

      – Вставай, лентяйка, да притащи мне воды, свари своему брату что-нибудь вкусное, – вон сидит он в хлеву, пускай хорошенько откармливается. А когда разжиреет, я его съем.

      Залилась Гретель горькими слезами, но – что делать? – пришлось ей исполнить приказание злой ведьмы.

      И вот были приготовлены для Гензеля самые вкусные блюда, а Гретель достались одни лишь объедки.

      Каждое утро пробиралась старуха к маленькому хлеву и говорила:

      – Гензель, протяни-ка мне свои пальцы, я хочу посмотреть, достаточно ли ты разжирел.

      Но Гензель протягивал ей косточку, и старуха, у которой были слабые глаза, не могла разглядеть, что это такое, и думала, что то пальцы Гензеля, и удивлялась, отчего это он все не жиреет.

      Так прошло четыре недели, но Гензель все еще оставался худым, – тут старуха потеряла всякое терпенье и ждать больше не захотела.

      – Эй, Гретель, – крикнула она девочке, – пошевеливайся живей, принеси-ка воды: все равно – жирен ли Гензель, или тощ, а уж завтра