Время муссонов. Игорь Владимирович Котов

на какого–то актёра начала двадцатого века.

      – Внимание, – но слова были не нужны, так как все мгновенно напряглись, хотя внешне и остались расслабленными.

      Старший тихо, словно его мог услышать тот самый «клиент», за которым приделали ноги, проговорил в микрофон:

      – Приготовится. Наш вышел из дома.

      Сидящий на заднем сиденье мужчина сделал отметку в журнале контроля, выведя в графе «время» цифру восемь тридцать шесть, перед этим глянув на циферблат наручных часов. Требование заказчика. Затем он перелистал журнал на несколько страниц назад, затем ещё раз, и только потом высказал своё мнение:

      – Сегодня на шесть минут позже срока, – чем заставил обернуться старшего экипажа.

      – А раньше?

      – Судя по записям, в течение последних двух недель он выходил из подъезда своего дома в восемь тридцать, но сегодня опоздал на шесть минут.

      – Почему?

      – Не знаю…, – соврал собеседник, моргнув раскосыми глазами.

      – Где клиент? – это уже к водителю, развалившемуся в кресле.

      – Зашёл за угол. Там его встретит «Третий».

      – Так, Лёша, мухой в подъезд. Посмотри, почему опоздал с выходом. В общем, поводи жалом. Присутствие не афишируй…

      – Ладно, командир, пошёл.

      Из машины – джипа «Чероки» вылез невысокий, но крепкий на вид, мужчина. Вроде бы неторопливо, но в то же время весьма рационально, а, следовательно, быстро. Он столь же стремительно зашагал в сторону закрытой входной двери сталинского дома. Этот дом, стоявший на набережной Яузы, когда–то был местом проживания высшего генералитета Советской Армии. Построенный где–то в начале тридцатых годов, архитектурный ансамбль представлял собой долговременную огневую точку, чтобы в случае войны мог продержаться достаточно долго. Пронизанный проходами, в его хитросплетении мог разобраться только человек, проживший в доме не менее года.

      – А парень, вроде, наш, – смотря в спину товарища, проговорил водитель.

      – Наш то, наш, но я не очень люблю прикомандированных.

      – Так какой он прикомандированный. Уже почти полгода вместе.

      Тем временем, немного поколдовав у электронного замка, Лёша мгновенно исчез в чёрном проёме подъезда. Затем быстро, насколько это было возможно, пальцами правой руки вынул из одного почтового ящика записку, написанную от руки и содержащую набор цифр. Пробежался по ней глазами. Сунул её в соседний (через один) ящик и вышел на улицу. Через минуту он столь же стремительно преодолел расстояние между домом и автомобилем группы слежения и, ввалившись внутрь, повёл носом, словно почуял гниль.

      – Лифт на ремонте. Дедушка шёл пешком с четвёртого этажа. Лестницы большие, двадцать две ступеньки. Человек в возрасте объекта может преодолеть их за шесть – семь минут. Если идёт неторопливо. Времени опоздания соответствует. Да, и проветрить салон не помешает.

      На последнее высказывание старший группы не обратил внимания.

      – По его внешнему виду не скажешь, что он слишком–то запыхался.

      – Что