Архангел. Стихотворения (2018–2023). Виктор Волков

летит мяч в ворота мои,

      и Бобик схватил за сюртук.

      И стоит орда из толстенных мурлык

      на пути в родимый подъезд,

      как будто сейчас насадит на клык,

      как будто сейчас съест!

      «Я затевал игру…»

      Я затевал игру:

      высказывал в лицо,

      что больше не умру,

      не стану подлецом,

      что, догорев дотла,

      собой украшу печь,

      что ночь меня могла

      однажды не сберечь,

      а выкинуть рукой,

      с оттяжкой даже – за борт,

      что ты мне рассказала,

      кто я, зачем, какой.

      Лица же злой анфас

      смотрелся безучастным:

      такое в первый раз

      со мною (было часто), –

      его не удивил

      запальчивый рассказ мой

      о юности прекрасной,

      о трудностях без сил, –

      потом уже глядели мы

      с презреньем друг на друга

      неделями, неделями,

      неделями… По кругу.

      «Иные шли туда…»

      Иные шли туда,

      где пахнет свежим луком,

      и где бы можно мёд

      тем луком закусить,

      а я пошёл в район

      из пьяных морд и глупых,

      и с ужасом потом,

      совсем уже без сил,

      стал чучелом смешным

      в том ненавистном самом

      райончике, куда б

      ваш лук бы, ваш бы мёд…

      Одной тебе, душа,

      пишу: – ты перестала

      считать, сколь я прожил,

      и сколько лет я мёртв?

      «По отдельности, словно в разных…»

      По отдельности, словно в разных

      не купе, не вагонах – снах,

      словно я до тебя добрался,

      а при встрече и не узнал,

      или будто в соседнем доме

      мне махнули рукой на миг

      и пропали, собою вдоволь

      насладившись – и я возник,

      в поле, взятый собой на мушку,

      и от выстрела лишь воскрес.

      По отдельности, потому что

      невозможно иначе здесь.

      «Я говорю стеклу…»

      Я говорю стеклу:

      и чем ты нам не пляжик, –

      такие же пески

      в тебе обильно пляшут,

      и так же хороша

      твоих сверканий гладь,

      и вены хорошо

      тобою нам вскрывать!

      «В ближайшие годы…»

      В ближайшие годы,

      быть может, пойму,

      кто скрытно по городу ползал:

      восстанут прозренья

      один к одному,

      пока ещё слишком не поздно.

      В ближайшие годы

      раздастся салют,

      и выйдут, уставы нарушив,

      оставив пространную

      клятву свою,

      злодеи-шпионы наружу.

      В ближайшие годы

      держаться в руках

      придётся мне всякие сутки, –

      себя самого я

      не стану ругать,

      приблизившись к маленькой сути.

      В ближайшие годы

      я выползу сам,

      и лягу, поближе ко змеям,

      признав,