Архангел. Стихотворения (2018–2023). Виктор Волков

припозднившийся вагон

      казался городу врагом,

      когда с кошачьим интересом

      разгуливал по мокрым рельсам:

      он – пустоватый ветеран –

      ветрами окна вытирал,

      сопел, выплёвывал двуглазых

      по нескольку десятков – разом.

      На всё с опаской чёрный город

      смотрел, насторожив перрон:

      на то, как пассажирский рот

      кричал: пропащий! где ты? скоро ль?

      когда посадка? и куда ж

      поедем в этот раз, мерзавцы? –

      многоколёсный экипаж

      им не хотел добром казаться.

      Он стрелами безумный гуд

      пускал, шутник, в кого ни попадя,

      он обволакивал всех в копоти,

      без разницы, как обзовут,

      как наговняют в нужнике,

      что выкинут от злости в тамбур, –

      отплясывал на рельсах танго

      вагон весёлый, налегке.

      Я ждал его, весь не в себе,

      мне мнилось, что неподалёку,

      да-да, в каком-нибудь селе

      он в омут, словно снайпер, с лёту

      мог угодить, что не спасут

      его мерзавцы-пассажиры,

      что зря мы без него тут живы,

      что недалёк и Страшный суд.

      Там, на суде, конечно, спросит,

      причёсывая градом проседь,

      у всех и сразу Мировой:

      – что скажете? – и грустный вой

      подымется в стране снежинок:

      – помилуйте! мы – пассажиры!

      мы не дождались гордеца! –

      и Бог смахнёт слезу с лица.

      Вагон же где-нибудь вдали,

      да не в селе, да не скандально,

      полюбит любоваться далью

      (а мы – бедняги – не могли):

      без опасенья на трубу

      ночь намотает, мглой уколот,

      и въедет наконец-то в город,

      и я к приезду подгребу.

      «Вечер добрый! – едва ль…»

      Вечер добрый! – едва ль

      так назвать себя может

      этих сумерек бред

      в давке злых фонарей, –

      а ещё ведь ветра

      пробирают до кожи:

      «уноси свои ноги скорей!»

      Я-то, братья ветра,

      подобру-поздорову,

      скоро скроюсь, вот-вот,

      в самый тёплый подъезд, –

      ну а вы – как же вам

      снова плыть на дорогу

      в этот вечер? – как не надоест?

      «Мы на койках больничных лежали…»

      Мы на койках больничных лежали,

      ты сказала: «Скорее, проснись!

      ведь не зря же лететь собрались

      в небо-небо стрижами-стрижами!»

      И поднял затупившийся клювик

      я, уставившись оком в окно,

      говоря: «Разве небо нас любит?

      разве сможет?..»

      «Уже всё равно! –

      только б ты здесь не числился лишним,

      недоноском упадочным, лишь бы

      на бесславную битву не шёл, –

      ну же, в небо, стрижонком-стрижом!»

      «Как хорошо у Господа в саду!..»

      Как хорошо у Господа в саду!

      как отдыхал я там! – но то и дело

      шёл по пятам неуловимый демон,

      и