Все приключения мушкетеров. Александр Дюма

что убил этого негодяя, потому что я считаю благочестивым делом убить англичанина; но меня мучило бы раскаяние, если бы я взял себе его пистоли.

      – Вы непостижимый человек, любезный Атос.

      – Довольно об этом! Что это мне говорил де Тревиль, сделавший мне вчера честь своим посещением, что будто бы вы имеете связи с теми подозрительными англичанами, которым покровительствует кардинал?

      – To есть, что я имею связь с англичанкой, о которой я вам говорил.

      – Да, та блондинка, по поводу которой я давал вам советы, и вы, верно, им не последовали.

      – Я представлял вам причины на это.

      – По вашим словам, вы, кажется, надеетесь экипироваться за ее счет.

      – Вовсе нет! Но я узнал, что эта женщина участвовала каким-то образом в похищении госпожи Бонасьё.

      – А, понимаю, вы ухаживаете за одной женщиной, чтобы найти другую; это путь самый длинный, но самый приятный.

      Д’Артаньян готов был все рассказать Атосу, но его удерживало одно обстоятельство: Атос был дворянин, строгий в делах чести, а в плане нашего влюбленного в отношении миледи были вещи, которые не заслужили бы одобрения Атоса, в этом он не сомневался; а потому он предпочел умолчать о нем, а так как Атос был вовсе не любопытен, то тайна д’Артаньяна осталась при нем.

      Но оставим двух друзей и последуем за Арамисом. Когда Арамис узнал, что человек, желавший с ним видеться, был из Тура, он бежал домой скорее Базена и в одну минуту с улицы Феру пришел на улицу Вожирар.

      Придя домой, он застал там действительно человека небольшого роста, с умными глазами, но покрытого лохмотьями.

      – Вы меня спрашивали? – сказал мушкетер.

      – Я спрашивал господина Арамиса. Это вы?

      – Да. Вы имеете что-нибудь передать мне?

      – Да, если вы покажете мне вышитый платок.

      – Вот он, – сказал Арамис, вынимая из-за пазухи ключ и отпирая шкатулку черного дерева с перламутром. – Вот он, посмотрите.

      – Хорошо, – сказал нищий, – отпустите вашего человека.

      Действительно, Базен, подстрекаемый любопытством узнать, что скажет нищий его господину, спешил за ним и пришел домой почти в одно время с ним; но эта поспешность была бесполезна, потому что господин по желанию нищего дал ему знак удалиться, и он должен был выйти.

      Когда Базен вышел, незнакомец осмотрелся кругом, чтобы убедиться, что никто не может ни видеть, ни слышать его; отстегнув ремень, он распорол верхнюю часть своего камзола и достал оттуда письмо.

      Арамис вскрикнул от радости, увидев печать, поцеловал надпись и с величайшим почтением распечатал письмо, в котором прочел следующее:

      «Друг мой, судьба хочет, чтобы мы пробыли еще несколько времени в разлуке; но прекрасные дни молодости еще возвратятся к нам. Исполняйте ваши обязанности на войне, а я буду исполнять свои здесь. Примите от подателя этого письма то, что он вручит вам; ведите себя во время похода, как добрый и прекрасный дворянин, и думайте обо мне. Нежно целую ваши черные глаза. Прощайте, или, лучше сказать, до свидания».

      Между тем нищий продолжал распарывать свои лохмотья и, вытащив из грязного платья своего