Москва – Петушки. С комментариями Эдуарда Власова. Венедикт Ерофеев

– Петушков» может рассматриваться как автобиографическая проза.

      Прием использования реальным автором или повествователем «нежной» формы имени или фамилии для своего alter ego, действующего в тексте, имеет в литературе достаточно широкое применение: от «Двойника» Достоевского, где Голядкин обращается к самому себе: «Голядка ты этакой!» (гл. 6), до автобиографической повести Эдуарда Лимонова «Это я – Эдичка» или лирики Евтушенко: «Брось ты, Женечка, / осуждающий взгляд» («Снова грустью повеяло…», 1955).

      4.31 …чуть покачиваясь от холода и от горя, да, от холода и от горя. О, эта утренняя ноша в сердце! о, иллюзорность бедствия! о, непоправимость! —

      Традиционный для литературы и искусства мотив страданий «маленького человека, раздавленного большим / столичным городом», в терминах кинематографа – типичный чаплинеск, отягощенный парадигматическими ситуациями (сон в недомашних условиях, враждебность окружающей среды). Например, у Пушкина:

      …Он скоро свету

      Стал чужд. Весь день бродил пешком,

      А спал на пристани; питался

      В окошко поданным куском.

      <…>

      …Он оглушен

      Был шумом внутренней тревоги.

      И так он свой несчастный век

      Влачил, ни зверь, ни человек,

      Ни то ни се, ни житель света,

      Ни призрак мертвый…

      Раз он спал

      У невской пристани.

      <…>

      Вскочил Евгений; вспомнил живо

      Он прошлый ужас; торопливо

      Он встал; пошел бродить, и вдруг

      Остановился, и вокруг

      Тихонько стал водить очами

      С боязнью дикой на лице.

      Он очутился под столбами

      Большого дома. На крыльце

      С подъятой лапой, как живые,

      Стояли львы сторожевые…

      («Медный всадник», ч. 2)

      Здесь эти сторожевые львы соотносимы со «звериным оскалом бытия» (см. 6.21).

      4.32 А если всего поровну, то в этом во всем чего же все-таки больше: столбняка или лихорадки? —

      Подобное душевное состояние описано Розановым: «В мышлении моем всегда был какой-то столбняк» («Опавшие листья», короб 1-й). А в алкогольном контексте и Анненским при помощи цитат из «Преступления и наказания»:

      «„Пас! и он стукнул опять водки“.

      „Лихорадка вполне охватила его. Он был в каком-то мрачном восторге“» («Искусство мысли. Достоевский в художественной идеологии», 1909).

      4.33 И куда-нибудь да иди. Все равно куда. —

      В литературе призыв идти хотя бы куда-нибудь, только бы идти, встречается регулярно и в самых разнообразных контекстах. В Библии, например, звучит слово Господне пророку: «Соберись и иди направо или иди налево, куда бы ни обратилось лице твое» (Иез. 21: 16). У Кэрролла примечателен диалог Алисы и Чеширского Кота:

      – Скажите, пожалуйста, куда мне отсюда идти?

      – А куда ты хочешь попасть? – ответил Кот.

      – Мне все равно… – сказала Алиса.

      – Тогда все равно, куда и идти, – заметил Кот.

      – … только бы попасть куда-нибудь, – пояснила Алиса.

      – Куда-нибудь ты обязательно