Необычайно умные создания. Шелби Ван Пелт

ладно. Но если я увижу, что ты используешь мои клумбы в качестве лотка… – Она проскальзывает обратно в дверь, а Кот – Това решает, что будет называть его именно так, – остается подглядывать сквозь сетку.

      Вернувшись с полной тарелкой, она садится на качели на террасе и наблюдает, как Кот поглощает холодную ветчину, сыр и картошку. Потом, отдавая блюдо Мэри Энн, Това не скажет, кому на самом деле понравилась ее стряпня.

      – Жаль, если вся эта еда пропадет зря, поэтому я с радостью поделюсь с тобой, – обращается она к Коту. И говорит совершенно серьезно. Сколько, по мнению подруг, она вообще в состоянии съесть? Мысленно отметив, что утром надо забрать тарелку, она возвращается в дом и закрывает дверь.

      В гостиной кончилась реклама и снова вернулись новости.

      – В общем, Карла, я уже жду не дождусь нормального лета в Сиэтле, – хихикает Крейг Морено из гостиной.

      – А я-то как жду, Крейг! – Смех у Карлы Кетчум бесцветный. Потом она положит локоть на стол, улыбнется в камеру и повернется к своему соведущему. Она наверняка в синем, так как, по-видимому, считает, что этот цвет идет ей больше всего. А поскольку сегодня дождь, ее светлые вьющиеся волосы не будут выпрямлены и уложены в каре. Конечно, с кухни Това ничего этого не видит, но она уверена, что так и есть.

      – Посмотрим, что по этому поводу скажет Джоан. После перерыва!

      А сейчас камера вернется к Крейгу Морено. Его голос станет чуть выше, когда он произнесет имя дикторши, зачитывающей прогноз погоды. Это длится уже несколько недель. Предположительно с того момента, как у них с Джоан начались отношения.

      Това не остается слушать прогноз. Ей это и не нужно – будет облачно и дождливо. Снова июньская серость.

      Из-за девушки

      Хотя в последнее время немного солнца не помешало бы, Итан Мак ничего не имеет против туманных ночей. Вокруг уличных фонарей сияют гало, где-то в дымке ревет паромный гудок. Полуночный холод просачивается за воротник, пока Итан сидит на скамейке перед “Шоп-Уэй” и попыхивает трубкой.

      Строго говоря, это запрещено. Согласно инструкции, сотрудники должны сообщать, когда выходят на перекур. Конечно, эту инструкцию написал сам Итан, и тем не менее он старается не вести себя так, будто правила его не касаются. Но здесь только он и Таннер, который возится в магазине, ни о чем не подозревая.

      Он всегда нервничает, когда смотрит вслед уходящей Тове. Если верить его приемнику, настроенному на частоты полицейских раций, ночью на дорогах вечно какие-то психи. Почему она ходит по магазинам так поздно?

      Прошло почти два года с тех пор, как она начала приходить поздно вечером. С тех пор, как Итан начал отглаживать перед сменой свой фланелевый воротник. Пытаться привести себя в порядок. Придать себе более презентабельный вид.

      Он втягивает тепло трубки в грудь, потом выдыхает. Дым растворяется в тумане.

      Туман напоминает Итану о доме – Килберри, пролив Джура, Западная Шотландия. Это по-прежнему его дом, хоть он и прожил в Соединенных Штатах сорок лет. Сорок лет назад он собрал сумку и больше не вернулся на работу в порту Кеннакрейга.