Слабость Виктории Бергман (сборник). Эрик Аксл Сунд

всего ему было научиться управляться с предметом, напоминающим коготь.

      Часто он тянул слишком слабо, и тогда ей приходилось показывать ему, как следует ее царапать, чтобы раны начинали кровоточить.

      Если он тянул слишком сильно, она стонала, но не предпринимала попыток его наказать, и он решил, что чем сильнее тянуть, тем лучше, хотя толком не понимал почему.

      Возможно, потому, что она ангел и не способна чувствовать боль.

      потолок

      и стены, пол и матрас, скрипящий пластик под ногами и маленькая комнатка с душем и туалетом – все это принадлежало ему.

      Дни заполнялись поднятием тяжестей, мучительными упражнениями для живота и бесконечным кручением педалей на велотренажере, который она установила в углу комнаты.

      В туалете имелся маленький шкафчик. Там стояло множество масел и кремов, которыми она каждый вечер его натирала. Некоторые из них сильно пахли, но они снимали боль в мышцах после тренировок. Другие пахли чудесно, и от них его кожа становилась гладкой и эластичной.

      Глядя на себя в зеркало, он напрягал мышцы и улыбался.

      комната

      походила на страну, из которой он приехал. Тихая, надежная и чистая.

      Он помнил, что говорил великий китайский философ о способности человека обретать знания.

      Я слышу и забываю, я вижу и запоминаю, я делаю и понимаю.

      Слова излишни.

      Надо только смотреть на нее и запоминать, каких действий она от него хочет. Потом он будет делать и понимать.

      Комната была тихой.

      Каждый раз, когда он собирался что-нибудь сказать, женщина прикладывала ему ко рту руку и шикала, а сама общалась с ним, что-то глухо буркая в нужный момент или используя язык глухонемых. Вскоре он уже не произносил ни единого слова.

      Он видел по ее глазам, как она им довольна. Когда он клал голову ей на колени и она гладила его по коротеньким волосам, он ощущал спокойствие, кратким хмыканьем показывая ей, как ему приятно.

      Комната была надежной.

      Он наблюдал за женщиной и учился, задалбливал, чего именно она от него ждет, и со временем, перестав мыслить словами и предложениями, стал соотносить приобретенный опыт с собственным телом. Счастье выражалось теплом в животе, беспокойство – напряжением мускулов затылка.

      Комната была чистой.

      Он только делал и понимал. Чистые ощущения.

      Он не произносил ни слова. Думал образами.

      Ему предстояло стать телом, и только.

      Слова бессмысленны. Они не должны присутствовать в мыслях.

      Однако они оттуда не уходили, и он ничего не мог с этим поделать.

      Гао, думал он. Меня зовут Гао Лянь.

      Квартал Крунуберг

      Закончив разговор с Софией Цеттерлунд, Жанетт Чильберг пребывала в подавленном настроении. Она знала, что получить санкцию прокурора будет нелегко. Фон Квист обязательно упрется – в этом она не сомневалась.

      И еще эта София Цеттерлунд.

      Ее холодность Жанетт