Небо. Николай Петрийчук

потупившись и опустили глаза.

      – Это дочь Миталя, – второй мужчина был намного старше.

      – Дочь Миталя? – первый с любопытством посмотрел на меня, – А вообще-то она ничего!

      – Ну, ты, похотливый козел, – хохотнул второй, – хоть меня бы постеснялся, раз уже посватался!

      Первый еще раз как-то странно посмотрел на меня.

      – Ты хотел меня видеть, папа? – тихо спросила подружка.

      – Хотел, но разве ветер догонишь! – махнул он рукой.

      Мужчины добродушно рассмеялись, и старший долил в огромные кружки пива прямо из бочонка.

      – Бегите играть дети! Пока еще не повзрослели!

      Мы выбежали во двор, и подружка потащила меня за деревья, смотреть, как режут барана, но три ужасные головы уже валялись отдельно, трава была забрызгана кровью, а туши кончали потрошить. Вдоль ручья, протекающего через двор, тянулись невероятно длинные кишки, лениво извиваясь в воде, – их таким образом промывали перед тем как приготовить один из деликатесов.

      – Жаль, – подружка присела и веточкой потрогала кишки, – опоздали.

      Я облегченно перевела дух, и мы ушили с этого места.

      – Хочешь, нас на лошади покатают? – предложила она.

      – Хочу!

      Вскоре мы обе сидели на широкой спине смирной кобылы, без седла, просто покрытой шкурой. Угрюмый, смертельно скучающий конюх водил ее на поводу по всему двору.

      Оказывается, плестись так, покачиваясь, было совсем не интересно, и я засмотрелась на длинные и черные, блестящие на солнце, волосы подружки, сидящей передо мной.

      Порыв ветра с моря бросил мне в лицо ее пряди.

      – Дика!!!

      Подруга вздрогнула от этого резкого голоса и чуть не въехала мне в нос затылком.

      – Что, мам?

      – Иди к отцу быстро! Со своей подружкой!

      Мы удивленно переглянулись, и конюх снял нас с лошади.

      Мы вбежали в зал и услышали последнюю фразу:

      – Для тебя я сделаю все, что ты хочешь, брат.

      Теперь мужчины не смеялись. В зале висела какая-то неловкая напряженность.

      – Дика, – как-то слишком ласково сказал отец, – тебе нравится дядя Мигус?

      Подружка испугано посмотрела на молодого мужчину.

      – Не знаю, – прошептала она, наконец, – то есть нравится, но…

      – Ладно, Дика, – ее отец встал и подошел к нам.

      – Дядя Мигус понял это. Ну, что ты его немного боишься. А он очень добрый и поэтому нужно вернуть знак помолвки. Ты сними его.

      Подружка только растеряно моргала глазами.

      – Сними, я говорю!

      Отец взял цепочку со сверкнувшим камнем и протянул ее мне.

      – Возьми и передай отцу это. Поняла?

      Я растеряно взяла цепочку, и она тяжело свернулась у меня в ладони. Камень был большим и очень красивым.

      – Ты скажи, что это передал Мигус. Поняла?

      – Да.

      – Скажи, что завтра Мигус приедет к нему поговорить. Поняла?

      – Да.

      Ну,