Двадцать лет спустя. Александр Дюма

умеют улыбаться только парижские сорванцы. – Ладно! Подождем!

      Ждать пришлось недолго. Пять минут спустя Базен тронулся рысцой, подбодряя лошадь ударами зонтика.

      Базен всегда имел привычку брать с собой зонтик вместо хлыста.

      Едва он повернул за угол Еврейской улицы, мальчик, как гончая, пустился по следу.

      Д’Артаньян снова занял прежнее место за столом в полной уверенности, что не пройдет и десяти минут, как он узнает все, что нужно.

      И действительно, мальчишка вернулся даже раньше этого срока.

      – Ну? – спросил д’Артаньян.

      – Готово, – сказал мальчуган, – я все знаю.

      – Куда же он поехал?

      – А про полпистоля вы не забыли?

      – Конечно, нет. Говори скорей.

      – Я хочу видеть монету. Покажите-ка, она не фальшивая?

      – Вот.

      – Хозяин, – сказал мальчишка, – барин просит разменять деньги.

      Хозяин сидел за конторкой. Он дал мелочь и принял полпистоля.

      Мальчишка сунул монеты в карман.

      – Ну а теперь говори, куда он поехал? – спросил д’Артаньян, весело наблюдавший его проделку.

      – В Нуази.

      – Откуда ты знаешь?

      – Не велика хитрость. Я узнал лошадь мясника, которую Базен иногда у него нанимает. Вот я и подумал: не даст же мясник свою лошадь так себе, не спросив, куда на ней поедут, – хотя господин Базен вряд ли способен загнать лошадь.

      – А он ответил тебе, что господин Базен…

      – Поехал в Нуази. Да, кажется, это у него вошло в привычку. Он ездит туда раза два-три в неделю.

      – А ты знаешь Нуази?

      – Еще бы. Там моя кормилица живет.

      – Нет ли в Нуази монастыря?

      – Еще какой! Иезуитский!

      – Ладно, – сказал д’Артаньян. – Теперь все ясно.

      – Стало быть, вы довольны?

      – Да. Как тебя зовут?

      – Фрике.

      Д’Артаньян записал имя мальчика и адрес кабачка.

      – А что, господин офицер, – спросил тот, – может быть, мне удастся еще полпистоля заработать?

      – Возможно, – сказал д’Артаньян.

      И так как он узнал все, что ему было нужно, он заплатил за глинтвейн, которого совсем не пил, и поспешил обратно на Тиктонскую улицу.

      Глава IX

      О том, как Д’Артаньян, выехав на дальние поиски за Арамисом, вдруг обнаружил его сидящим на лошади позади Планше

      Придя домой, д’Артаньян увидел, что у камина сидит какой-то человек: это был Планше, но Планше столь преобразившийся благодаря обноскам, оставленным сбежавшим мужем, что д’Артаньян насилу узнал его. Мадлен представила его д’Артаньяну на глазах у всех слуг. Планше обратился к офицеру с какой-то пышной фламандской фразой, тот ответил ему несколько слов на несуществующем языке, и договор был заключен. Брат Мадлен поступил в услужение к д’Артаньяну.

      У д’Артаньяна уже был готов план. Он не хотел приехать в Нуази днем, боясь быть узнанным. Таким образом, у него оставалось еще свободное время: Нуази был расположен всего в трех-четырех