Судоходство в пролет. Алексей Смирнов

на сборах, все же какают очень быстро.

      Им достаточно двух минут.

      Конечно, двух минут бывает достаточно, но добавьте сюда гигиену и все такое. Наша Птица-Тройка притормаживает, останавливается и безутешно пожирает чичиковское сено.

      Молодцы, проворные гномы! Настоящий Альпенгольд.

      Я меняюсь

      Я перестал есть хот-доги.

      Мне не раз говорили, что нужно прекратить их переваривать, но я не слушался и ел. В худшем случае они выходили из меня неповрежденными, через рот, еще даже со сладкими-солеными огурчиками.

      Но вот в Москве, в переходе метро, меня-таки пробило и вразумило.

      Час был очень поздний, к полуночи, и там был ларек – естественно, запертый. Он укрылся под ширмой, но витрины остались видны, и там лежали нераспроданные дневные хот-доги. Вне холодильника, оставленные до завтрашнего утра.

      Они напоминали ссохшиеся багровые пальцы, отрубленные на Лобном Месте, потому что росли изо Лба, а это подрыв государственности.

      И тесто им явно сочувствовало, ибо предоставляло прохладное мучное укрытие, хотя бы и жестковатое.

      Мимо ларька – и меня – прохаживался милиционер, и я его интересовал куда больше.

      А ведь я переваривал это и начинал состоять из этих усеченных пальцев, где только и не было ногтей, но говорят, что они отрастают в гробу, развлекая труп.

      Ночной дозор с чаем и бубликами

      К одному батюшке, во храм, приехали депутаты. Может быть, они даже приехали из Москвы.

      Посмотреть, как это там и что творится у батюшки. Не нужно ли освоить какой-нибудь транш, позолотить купола. Но все это, видно, было на стадии прожектов, а потому батюшка не озаботился особенным хлебосольством.

      Депутаты приехали к полуночи, и батюшка угостил их чаем, да еще печеньем с баранками, наверное, но это уже мои досужие домыслы.

      Чаепитие получилось скоротечным, в первом часу депутатов препроводили во двор. Батюшка ласково провожал их. Покуда не наткнулся на бомжа.

      Этот бомж появился неизвестно откуда. Вероятно, он где-то лежал, грезя о булочке и бутылочке растворителя, укрывался ветошью пополам с насекомыми и думал, что вот же, бывают где-то в мире даже батюшки и матушки, не то что депутаты.

      Они увидели друг дружку и остановились чуть поодаль, группа и одиночка.

      Батюшка, в центре, окаменел.

      Депутаты безмолвствовали. Ведь они же народ, его избранники, а этому народу приличествует безмолвие. Они явно впервые видели настоящего бомжа.

      Бомж двинулся к ним, бормоча несвязное про рубли.

      Депутаты оставались в растерянности. Тогда батюшка накинулся на бомжа и грозно велел ему уходить, пока не случилось страшное. И ушел во Храм.

      Шел первый час ночи, и ему просто-напросто отчаянно надоели и депутаты, и бомж

      Батюшка решил там побыть, пересидеть.

      Он сообразил, что рано или поздно из этого что-нибудь выйдет.

      Так оно и оказалось в действительности: когда батюшка возвратился во двор, там не было уже ни депутатов, ни бомжа.

      Возможно,