Умрут не все. Айгуль Малахова

не буду дёргать её, решила я, теперь только в понедельник.

      Я даже повеселела. Всё-таки не обманула!

      Позвонила Лариса, с которой мы дружили ещё со школы, моя неизменная спутница в походах на фитнес и шопинг. Вместе поступали в универ в Москве, только она жила в общаге. Впрочем, высшее образование Ларочке так и не пригодилось. На пятом курсе она познакомилась с Денисом, успешным бизнесменом, вышла замуж и благополучно осела в образе домашней хозяйки.

      – Как поживает грозная управляющая? – поинтересовалась она. С трудом отогнав навязчивые мысли о бабуле, бессовестно обманутой собственным внуком, я ответила:

      – Всё в порядке. Как сама?

      – Я – норм. Слушай, Элик, сегодня вроде пятница? Может быть, куда-нибудь сходим, развеемся? В ресторан там или в ночной клуб? Можем на дискотеку «Кому за тридцать», мне мама про такие рассказывала, – она хохотнула.

      – Нет, не получится, я сегодня вымоталась, – отказалась я.

      Лариса, почувствовав, что у меня нет настроения, не стала докучать долгими разговорами и вскоре попрощалась. Я сделала глоток кофе, поморщилась, потому что он остыл. Подумала про Лариску. Вот кому хорошо: муж – предприниматель, сама целыми днями сидит дома и контролирует работу няни и домработницы. При этом ведёт себя, как свободная женщина, несмотря на наличие мужа и двоих детей. Кажется, я начинала ей завидовать. Но не тому, что она сидела дома, а тому, что не было на ней такого груза ответственности, который я очень отчётливо ощутила сейчас.

      В понедельник вместо перерыва на обед, я отправилась к Варваре Алексеевне. Поднимаясь на лифте, думала о том, что эту бабушку как будто послали мне высшие силы. Именно помогая ей, я ощутила прилив сил и мрачный сплин стал рассеиваться. Если бы не смогла помочь с решением её вопроса, то просто предложила бы переехать в бабушкин дом. А что? Он не стоит больших денег, а Варваре Алексеевне будет где жить.

      Выйдя на площадку четвёртого этажа, я решительно направилась к двери под номером сорок один. Можно было, конечно, позвонить и рассказать про заявление по телефону. Но мне хотелось поговорить с ней лично.

      Я подошла к старенькой, обитой чёрным дерматином двери и протянула руку к звонку. В груди вдруг резко и пронзительно заныло, как будто кто-то тронул туго натянутую струну. Я так и застыла с вытянутой рукой и приклеенной улыбкой. Не знаю, что произошло. Ничего не изменилось, никто не выскочил, не кинулся на меня из-за двери. Тишина и покой царили на площадке, но я почувствовала странное дуновение ледяного ветерка прямо в лицо. Как будто стояла перед кондиционером, установленном на минимальную температуру.

      Я непонимающе оглянулась, пытаясь найти причину странного ощущения и по-прежнему не прикасаясь к пластиковой кнопке. Соседская металлическая дверь распахнулась, как будто там кто-то находился и ждал моей реакции. На пороге стояла черноволосая женщина, лет сорока, в махровом халате ярко-красного цвета. Она разглядывала меня и хмурилась. Отчего-то моя рука безвольно опустилась вниз, так