Словно мы злодеи. М. Л. Рио

смотрел на них пару мгновений, развернулся и бежал от костра.

      Все вместе:

      Больше боли, горе злей,

      Варево, кипи в котле —

      Кожу змея, волчий зуб,

      Мощи ведьмы бросим в суп…

      Мередит и Рен продолжали танцевать, движения их были дикими и яростными, а Филиппа подняла котел, который был глубоко закопан в песок. В нем колыхалась зловещая красная жидкость, та же бутафорская кровь, что щипала мне кожу.

      Все вместе:

      Больше боли, горе злей,

      Варево, кипи в котле.

      Павианья кровь, студи,

      Крепкий заговор клади.

      Филиппа перевернула котел. Послышался тошнотворный всплеск, и все погрузилось во тьму. Зрители вскочили на ноги, воя от восторга и смятения. Я помчался обратно в укрытие, под деревья.

      Когда у озера зажглись фонари – слабые оранжевые лампочки, загадочно мерцавшие вдоль воды, – берег взорвался криками, смехом и аплодисментами. Я согнулся вдвое в прохладной лесной темноте, упершись ладонями в колени и тяжело дыша. Казалось, я только что взбежал по холму. Единственное, чего мне хотелось, – это найти другого четверокурсника и вместе с ним облегченно выдохнуть.

      Но тихо отметить не получилось. В честь Хэллоуина требовалась вечеринка масштабов вакханалии, и она не заставила себя ждать. Стоило уйти преподавателям и робевшим студентам первого и второго курсов, явились кеги, будто сотворенные какой-то остаточной магией, и в колонках, так жутко усиливавших голос Ричарда, заухала музыка. Первым из воды показался Александр, он шел, спотыкаясь, как восставший утопленник. Поклонники и приятели с других факультетов (первых было много, вторых единицы) окружили его, и он принялся развлекать их рассказом о том, как больше часа бродил по воде. Я еще немного подождал под защитой деревьев, прекрасно понимая, что залит кровью и избежать внимания у меня не выйдет. На берег я отважился вернуться, только когда заметил Филиппу.

      Едва я вышел на свет, меня стали громко поздравлять, хлопать по спине и ерошить мне волосы – пока не поняли, какой я липкий. Когда я добрался до Филиппы, в руках у меня были всученные кем-то пластиковые стаканчики с пенившимся пивом.

      – Держи, – сказал я, протягивая один ей. – С Хэллоуином.

      Она перевела взгляд с моего окровавленного лица на грязные босые ноги, потом обратно.

      – Удачный костюм.

      Я подергал ее за рукав платья, все еще мокрого и просвечивавшего почти везде.

      – Мне твой больше нравится.

      Она закатила глаза.

      – Думаешь, они нас в этом году всех разденут догола?

      – Есть же еще рождественская маска.

      – Ох, Господи, типун тебе на язык.

      – Остальных видела?

      – Мередит пошла искать Голос. Где Джеймс и Рен, понятия не имею.

      Александр с извинениями покинул своих слушателей и вклинился между нами, обхватив нас обоих за шеи.

      – Все прошло наилучшим образом, – сказал он и добавил: – Что за хрень? Оливер, ты засранец.

      – Нет,