Нюрнберг. Николай Лебедев

конечно.

      Они встали в очередь. Солдаты на входе придирчиво изучали документы.

      Волгин поморщился:

      – Если не ускорятся, нам до вечера ждать.

      – Прорвемся! – хохотнул Зайцев. – А с чего ты решил, что твой брат в Нюрнберге?

      – Почту получил. А там штемпель: Нюрнберг.

      – И ни обратного адреса, ничего?

      Волгин отрицательно покачал головой.

      – Надо в городе покрутиться, может, узнаешь что, – заключил Зайцев.

      У ворот происходила смена караула. Шеренга солдат в советской форме промаршировала мимо Волгина и Зайцева, и Волгин вдруг увидел удаляющийся коротко стриженный затылок. Было в нем что-то до боли знакомое.

      – Колька! – воскликнул Волгин и бросился к караульному.

      Тот недоуменно обернулся.

      – Простите, – пробормотал Волгин. – Обознался…

      Зайцев подхватил его под локоть и повел ко входу. Они предъявили пропуска и прошли было внутрь, но Волгин вдруг резко остановился.

      Он услышал, как почтенный господин в пальто и шляпе пытался объяснить на немецком американскому солдату, что приглашен, что у него специальный пропуск, и даже демонстрировал этот пропуск, но солдат даже глазом не вел.

      «Трудности перевода», – подумал Волгин и поспешил на помощь господину в шляпе.

      – Волгин, ты куда? – закричал ему Зайцев из дверей, но Волгин только отмахнулся.

      – Он просит документ, удостоверяющий личность, – сказал Волгин на немецком. Господин в шляпе благодарно кивнул и поспешно извлек из внутреннего кармана паспорт. Охранник скользнул по паспорту взглядом и сделал знак: проходите.

      Господин приподнял шляпу и вежливо поклонился охраннику, – который, впрочем, никак не отреагировал, – а Волгину господин сказал:

      – Это очень правильно. Нужно проявлять бдительность. В наше время бдительность прежде всего.

      Волгин стал подниматься по ступеням. Господин в шляпе двигался за ним.

      – Спасибо за помощь, – сказал он. – Наконец-то мы дождались этого дня! Разрешите представиться: герр Швентке. Я из городской администрации.

      – Капитан Волгин.

      – Я хочу увидеть этих людей. Никогда не прощу того, что они сделали! А вы из России? У вас отличный немецкий!

* * *

      Центральная лестница в вестибюле была запружена людьми. Черепашьим шагом Волгин и Зайцев двигались в общем потоке.

      Вдруг толпа вскипела волной. Откуда ни возьмись появились солдаты в белых шлемах и стали оттеснять присутствующих в сторону, расчищая путь для какой-то важной персоны.

      Зайцев недовольно нахмурился, но вдруг лицо его озарилось восторгом:

      – Смотри-смотри! – по-ребячьи воскликнул он.

      Окруженная охранниками, по лестнице поднималась светловолосая женщина в кремово-белом костюме и белой шляпке. Она была не юна, но очень стройна и изящна, а движения – отточенно-грациозны. Ее профиль, казалось, был высечен из прекрасного белого мрамора.

      Вокруг вспыхивали блицы фотоаппаратов, репортеры махали руками