Виноградники в цвете. Соня Орешниковая

рассердилась я. – А тебе – лень?

      Мы сели в машину и Петраков надавил на педаль газа.

      – При чем тут лень?

      – А что? Ты ревнуешь?

      Петраков отмолчался.

      – Ты ревнуешь! – восхитилась я. – Как это мило!

      – Просто мне не нравится, когда с утра рядом с тобой крутятся какие-то молодчики, да еще травмированные!

      – Перестань!

      – Слушай, а что ты вообще знаешь об этом твоем студенте?

      – Да ничего особенного. Я его досье не изучала. Так кто-то что-то сказал, да еще кто-то что-то добавил. А что?

      – Да я вот все думаю про его травму.

      – Да это не он больной, а ты, Петраков! Чего ты к нему привязался? Мальчика попросили, вот он и постарался! – Я снова страшно рассердилась. Лучше бы Петраков дал мне затрещину, а потом попросил прощения и заткнулся. Нет же! Сидит, под шкуру мне лезет!

      – Не в этом дело, Казакова. Понимаешь, плечевой сустав можно вылечить.

      – Болтами, что ли, прикрутить? – пошутила я.

      – Представь себе, – да! – рявкнул Петраков. Я заткнулась.

      – Но… все равно… я не понимаю…

      – Конечно, не понимаешь! Был у нас такой в армии. В драке получил травму позвоночника. У него было защемление нерва. Так его комиссовали и инвалидность потом ему дали.

      – А при чем тут мой студент?

      – Может, врет парень про плечевой сустав? Может, у него защемление нерва…

      – И что?

      – А то. Книжки пару раз вниз стащил и будет потом загибаться. Как бы потом тебя виноватой не сделали. Мол, угробила парнишку!

      – Да не я, а Кира Васильевна.

      – Вот – вот, в следующий раз будешь думать, прежде чем на помощь чью – либо соглашаться.

      – А что я должна была сделать, по-твоему? – снова рассердилась я. Вот чего Петраков добивается, а?

      – У тебя есть я. Могла бы меня попросить!

      – Что? Книги чинить? Ха!

      – Для того, чтобы книги чинить, можно и инвалида привлечь. Но я бы помог их тебе дотащить, понимаешь?

      – Но я Киру Васильевну ни о чем не просила! Это была ее инициатива!

      – Ты могла бы отказаться! Ты же знала, что я за тобой заеду.

      – Да Кира Васильевна меня и слушать не стала. Она сказала, что приедет Севастьянов и бросила трубку.

      – Вот это-то и странно, – протянул Петраков.

      – Да что тут странного, черт возьми! – я просто теряла терпение! Я так вру, а мне не верят! Мог бы и Севастьянов что-нибудь умное приврать, а то взял и уехал, а я тут одна отдуваюсь! И бедная Кира Васильевна, на которую я свесила так много собак.

      – Да странно, что всю эту беготню из – за пары стопок книг устроили с утра пораньше! – рявкнул Петраков.

      – Какое утро? Уже почти десять! Кира Васильевна на работе с восьми!

      – А ты почему приезжаешь так поздно, как профессор? – снова заподозрил меня Петраков.

      – Да мне сегодня ко второй паре, дурья твоя башка! – крикнула я.

      – А чего ты кричишь?

      – А чего ты ко мне примотался, Петраков?

      – Да вот