Русский святочный рассказ. Становление жанра. Елена Душечкина

модным в среде городской знати. О святочных увеселениях при дворе в Петровскую эпоху сохранилось множество документов[161]. Петр продолжал обычай славления, который был столь характерен для праздничного поведения Алексея Михайловича[162], с тем лишь отличием, что он сам ездил ряженым и что свита у него была многочисленнее и пьянее, а «уклонявшихся от святочных потех били подчас для острастки плетьми»[163]. В. О. Ключевский так характеризует «шутовские» святочные процессии, организатором которых был сам Петр:

      Бывало, на святках компания человек в 200 в Москве или Петербурге на нескольких десятках саней на всю ночь до утра пустится по городу «славить»; во главе процессии шутовской патриарх <…> за ним сломя голову скачут сани, битком набитые его сослужителями, с песнями и свистом[164].

      Пушкин в «Истории Петра» также указывает на эту характерную черту царя:

      Святки праздновались до 7 января. Петр одевал знатнейших бояр в старинные платья и водил их по разным домам под разными именами [курсив А. П.]. Их потчевали по обычаю вином и водкою и принуждали пьянствовать, а молодые любимцы приговаривали: пейте, пейте: старые обычаи лучше ведь новых[165].

      Святочные потехи Петра связаны были и с его знаменитым «всешутейшим собором», который состоялся еще до поездки царя в Европу[166].

      С середины XVIII века при дворе возникает мода на все русское, результатом которой явилось ежегодное устройство святочных празднеств на манер народных игрищ[167]. Императрица Елизавета Петровна весьма любила наряжаться и часто появлялась на святочных балах в мужском костюме, который, по свидетельствам очевидцев, очень ей шел:

      Живая и веселая, но не спускавшая глаз с самой себя, <…> она любила производить впечатление, и, зная, что к ней особенно идет мужской костюм, она установила при дворе маскарады без масок, куда мужчины обязаны были приезжать в полном женском уборе, в обширных юбках, а дамы в мужском придворном платье[168].

      Любила народные праздники и Екатерина II[169]. Известный мемуарист XVIII века С. А. Порошин писал по поводу организации святочных празднеств во дворце в 1765 году:

      Государыня изволила говорить, что уже месяц тому назад, как Государь Цесаревич давал знать Ее Величеству, что прошлого году о Рождестве в первый день ввечеру были у Ее Величества святочные игры, с тем намерением, чтобы и ныне тоже сделать и для того изволила усмехаючись говорить Великому князю, чтобы он после обеда кафтан изволил надеть получе, и был ввечеру к Ее Величеству на игрище[170].

      Порою высказывалось мнение, что

      при Екатерине II, а еще больше при Елизавете, празднование святок представляло еще много чисто народного, даже при дворе, где также рядились, играли в фанты и распевали святочные подблюдные песни[171].

      Однако это неверно. Организуемые во дворце святочные торжества были не столько продолжением

161

См. об этом: Харузин Н. К вопросу о борьбе Московского правительства с народными языческими обрядами и суевериями в половине XVIII века. С. 143–151.

162

См.: Б. п. Как встречали Рождество русские цари. Былое святочных вечеров. Рождество Христово у Санкт-Петербургских переселенцев // Владимирские губернские ведомости. 1897. № 1. С. 2.

163

Б. п. Святки // Газета Гатцука. 1885. № 1. 7 января. С. 9–10; см. также: Б. п. Празднование Рождества русскими царями // Новое время. 1885. 25 декабря. С. 4–5.

164

Ключевский В. О. Соч. М., 1958. Т. 4. С. 40; см. также: Туреев Б. Д. Русская арлекинада XVIII столетия // Живописная Россия. 1901. № 8. С. 124–125.

165

Пушкин А. С. Полн. собр. соч.: В 10 т. М., 1958. Т. 9. С. 11.

166

Материал о «всешутейших соборах» Петра I представлен в книге Л. Н. Семеновой «Очерки истории быта и культурной жизни России» (С. 174–199).

167

Впрочем, «святочные забавы» устраивались и при Анне Иоанновне, что отразилось в романе И. И. Лажечникова «Ледяной дом», где «святочный» лейтмотив проходит через весь текст. См. также: Шубинский С. Н. Императрица Анна Ивановна: Придворный быт и забавы // Русская старина. 1873. Т. 7. С. 336–353.

168

Ключевский В. О. Соч. Т. 4. С. 339; о святочных маскарадах при Елизавете см. также: Михневич В. О. Исторические этюды о русской жизни. СПб., 1879. Т. 1. С. 162; современники отметили тот факт, что Елизавета умерла как раз на Рождество: «25 декабря, в день Рождества, Императрица Елизавета испустила дух; и таково было ощущение, произведенное этим событием в Петербурге, что несмотря на праздник, на всех лицах было выражение грусти и опасения» (Записки княгини Дашковой // Москвитянин. 1842. № 1. С. 11; ср.: Дашкова Е. Записки. 1743–1810. Л., 1985. С. 20–21).

169

Сведений о праздничных забавах при дворе и народных зрелищах екатерининского времени дошло особенно много; см. об этом: Сумароков. Черты Екатерины Великой // Русский архив. 1870. С. 2076; Дубровский Н. Масляница. М., 1870. С. 37; Любецкий С. М. Старина Москвы и русского народа в историческом отношении с бытовою жизнию русских; Ш<иряев> Н. Московский масленичный маскарад 1763 г. // Нива. 1895. № 5. С. 118–119. В организации маскарадов при дворе сказывался известный «либерализм» императрицы, которая приглашала на них и представителей низших сословий (купцов); см.: Михневич В. О. Исторические этюды о русской жизни. Т. 1. С. 187.

170

Порошин С. А. Записки, служащие к истории Его Императорского Высочества … Павла Петровича. СПб., 1844. С. 547.

171

П<ыляев> М. И. Былое святочных вечеров // Новое время. 1896. № 7483. 25 декабря. С. 4–5.