Без мата тут и не скажешь. Виталий Штольман

проводник слепых людей в мир осознанных, – магическим голосом вещал Леопольдов.

      – Слышь, идущий к реке, завали уже! Я за вещами, и пусть только хоть одна падла сатанистская ко мне подойдет, порежу на хуй! – Держа нож на вытянутой руке и периодически истерично помахивая им, можно открыть любые двери, даже те, что не существуют. Запишите! Философ Виталий Штольман. Из хроник Селигерского путешествия.

      – Виталий, Виталий, у вас еще есть шанс все исправить и осознаться, – нарисовался предо мной Антон.

      – Блять, ты еще хули пристал? Я в закат, больше не увидимся!

      – У нас же наш чат единомышленников!

      – Антон, ты – долбоеб?

      – Я – Георгий! И я не долбоеб! Валера говори… – осекся он.

      – Вот видишь, – перебил я его, – у тебя даже своего мнения нет, а лишь Валероновское. Все, бывай, – я похлопал его по плечу и пошел.

      Водная карета прибыла.

      – Так завтра ж у вас отъезд, – возмущался лодочник лишнему рейсу.

      – Да все, преисполнился я в этом мире, – запрыгивая в такси, зло ответил я.

      – Странные вы какие-то.

      – Они.

      – Что?

      – Заводи уж мотор, капитан. Вези меня с этого проклятого острова.

      – Это я могу, – повеселел мужик.

      Добираться пришлось на попутках. Какой-то дед докинул меня до Торжка, а там дальнобой сжалился над бедолагой у дороги. Весь путь до Москвы он ржал, как ретивый конь, над моей историей, а вот редактор газеты сей материал не оценил, наотрез отказавшись его публиковать. Я потребовал возместить мне 10 тысяч ущерба и еще накинуть за моральный. Получил отказ. Послал их всех. Уволили. Расстроился, но не сильно. Знатное вышло приключение, финал которого стоило обмыть. Ну и обмыл.

      Утром я сидел на балконе, попивая кофе под сигаретку, и размышлял о высоком. О своей больной голове. В двери зашерудили ключи.

      – Привет, чего сидишь грустишь?

      – А чего веселиться? – вздохнул я.

      – А я тебе сальца маминого привезла.

      – Спасибо!

      – Ну улыбнись, что ль!

      – Голова болит!

      – Как дела на работе?

      – Выгнали!

      – Как это выгнали?

      – Был не понят.

      – Снова?

      – Да! Не понят в секте, не понят в газете. Журналистика еще не готова к философии Виталия Штольмана.

      – Ты неисправим.

      – Одна радость в моей жизни.

      – Я? – игриво улыбнулась Женька.

      – Тещино сало. Доставай уже. Страсть как хочу!

      – Вот дурак!

      – Тоже тебя люблю.

      – И сало?

      – И сало.

      Заведующий

      Больной зуб заставил меня снова обратиться к народной медицине. Еще пред первыми петухами я направился в поликлинику, чтобы получить заветный талончик. Выдавали их ровно с 8 утра на весь день, минута промедления могла стоить часов ожидания избавления от боли. Аппараты, выдающие талоны, конечно, были, однако ж они стали частью декора поликлиники, потому от руки их выписывали теточки из регистратуры.

      Естественно,