Касьяниха. Галина Смирнова

в маленькую комнату снесли, печь сломали. Оказалось огромное помещение в полдома. Перегородку между залом и боковой комнатой тоже снесли. Получилось, дом разделен пополам. Зато вновь прорубили дверь из кухни в теплую комнату-кладовку. Дом стал чужой. Больше я по нему не тосковала. Осталась только лежанка в зале, которая спинкой-щитом делила зал и маленькую комнату.

      Школа

      В первый класс мы пошли вместе с Клавой. Но меня в школу не взяли.

      – Больно мала, – сказали. – Пусть подрастет.

      Учиться я пошла только на следующий год. Моей первой учительницей была тихая женщина, но она вскоре ушла в декрет. Я даже не запомнила, как ее зовут. Вместо нее пришла громкоголосая и крикливая учительница, мы ее не любили, уж больно часто она орала. У меня пропало желание учиться.

      Как-то пришла мама и говорит:

      – Болтает, болтает, болтает…

      – Кто болтает?

      – Да твоя учительница. Меня встретила и издали кричала: «Болтает… Болтает…»

      А когда подошла к маме, произнесла:

      – Дочь ваша болтает на уроке. Учительницей будет.

      Мама меня не ругала и с юмором отнеслась к жалобе Грабовой, моей учительницы.

      Как-то заболела наша классная дама и на замену пришла Вера Николаевна. Она говорила спокойно, ласково, я ее отлично понимала. Домой идти не хотелось. Вот тогда я решила, что буду учительницей, как Вера Николаевна. Она учила нас всего месяц, но мы ее полюбили с первого дня. Вот это была настоящая учительница!

      С той поры я дома играла только «в школу». И позже, где бы я ни работала, я всегда на мероприятия приглашала детей с приветственным словом или концертом.

      Когда нас приняли в пионеры, гордость распирала душу. Хотелось, чтобы все видели, что у меня на шее красный галстук. Мы шли по улице, расстегнув пальто, задрав нос кверху и широко улыбаясь. А прочитав Гайдара «Тимур и его команда», мы «заболели» его идеей и стали активными тимуровцами. Тайком собирались на квартире Иры Шишовой, и обсуждали, кому надо помочь, и чтоб никто об этом не знал. Так и росли мы гайдаровцами.

      «Светить всегда, светить везде! // Вот лозунг мой – и солнца!» – эти слова стали девизом всей моей жизни.

      Конечно, мы подражали героям гайдаровских книг.

      Уже в старших классах меня приняли в комсомол. Мы отчаянно зубрили Устав комсомола. Ведь нас, целую группу, должны были принять в члены ВЛКСМ в райкоме комсомола. А это огромная честь. Конечно, мы очень волновались. Когда очередь дошла до меня, руки и ноги тряслись от страха. Не дай бог что-нибудь не отвечу по Уставу или по современной политике. Но меня вдруг спросили:

      – Чем вы увлекаетесь? Что больше всего любите?

      – Я очень люблю школу и свою Родину.

      Комиссия разулыбалась.

      – У кого еще есть вопросы?

      – Нет. Вопросов