Колкая малина. Книга вторая. Валерий Николаевич Горелов

захотелось улыбаться ещё шире,

      И вокруг чтобы побольше праздничных огней.

      «Две правды не бывает», – сказали в околотке,

      Но не стали ни запугивать, ни бить.

      Они хотели выяснить, где ночью купить водки,

      Им до одури самим хотелось пригубить.

      Скупой заплатит дважды в который уже раз

      В студенческой столовке за прокисший квест.

      И будет им давиться хотя бы напоказ,

      Реально понимая, что объедки чьи-то ест.

      Как две капли воды на сцене балерины,

      Очень уж похоже, запрыгнуть и заскок.

      Книгу жизни не читают с середины,

      И тебя снова понуждают учить не тот урок.

      При всем желании два раза не умрёшь,

      А время – постоянный, неотступный страх.

      Но коли в одну воду дважды не войдёшь,

      Ничего не надо делать впопыхах.

      Три

      Тройка – цифра вещая в нашей мифологии,

      Ну, пускай, у нас всегда был третий лишний,

      Усугубить без третьего равнялось патологии

      И предательством к традициям давнишним.

      Наговорить с три короба прогнозов горячительных

      Всегда считалось признаком таланта,

      Всё было рассчитано на слабеньких и мнительных,

      Потому всегда решение и в пользу спекулянта.

      А плакать в три ручья всегда старались хором,

      Хотелось сопли утирать умными речами,

      Ковыряться в сплетнях и проживать раздором,

      Втихушку прорастая бараньими рогами.

      Согнуться в три погибели – значит присягнуть.

      А если затянуть арию за здравие,

      Тому и достаётся две пайки отхлебнуть,

      Кто барина сегодня встретил кучерявее.

      А обещанного ждут три года, как детскую мечту,

      А там уже забыли, что тогда нагнали.

      Кому надо вспоминать старую пургу,

      Когда сами кренделя уже сожрали?

      Нас мифами и сказками пугают,

      А я пред цифрой три испытываю страх:

      Боюсь, что жизнь мою третями разыграют,

      Наверное, я – заблудший в трёх соснах.

      Бирюзовый

      Кончился под утро дождь осенний,

      И посыпался с небес холодный снег.

      Но в твоих глазах откуда свет такой весенний,

      Наверное, ты от грусти знаешь оберег?

      Но хоть пристыли руки, и зарделись щёки,

      Голубыми незабудками светятся глаза.

      Это равнодушию и холоду упрёки,

      И неверию, что вновь придёт весна.

      Где-то высоко лебеди кричали,

      Они-то точно знают, что вернутся;

      А меня надежды оставляли,

      Что с прожитым сумею разминуться.

      В уши разные шептали голоса:

      Здесь возьми построй, а здесь возьми разрушь,

      Они жили мою жизнь, спеленав меня,

      А настоящая любовь – это любовь душ.

      Поклонились даты, по будням проскользя,

      А незабудки мне кричат издалека

      Всё одно и то же – не хорони себя,

      Она уже в пути, твоя весна.

      Я,