Один день что три осени. Лю Чжэньюнь

Если раньше Ли Яньшэн и так говорил мало, то теперь он стал говорить еще меньше, ограничиваясь тремя фразами в день и проводя все время в каком-то оцепенении. Когда к нему приходили покупатели, он частенько вместо соевого соуса подавал уксус, а вместо сычуаньского перца – бадьян. Дома за столом, теперь он, бывало, ел, ел, а потом вдруг откладывал палочки и замирал, глядя в окно.

      – Ли Яньшэн, о чем задумался? – спрашивала его Ху Сяофэн.

      Тот вздрагивал и, очнувшись, быстро отвечал:

      – Да ни о чем.

      Проснувшись ночью, Ху Сяофэн часто обнаруживала, что Ли Яньшэн сидит, свесив ноги, на краешке кровати и смотрит, уставившись в непроглядную тьму. А однажды она вдруг пробудилась от его завываний и увидела, как Ли Яньшэн, уставившись в непроглядную тьму, тихонько напевает себе под нос арию из «Легенды о Белой змейке». «Что поделать? Что поделать? Как быть? Как быть?…», – повторял он, срываясь в рыдания.

      – Ли Яньшэн, ты решил в могилу меня свести? – испугалась Ху Сяофэн.

      Она отвела Ли Яньшэна на осмотр в больницу, там ему измерили давление, взяли кровь на анализ, сняли электрокардиограмму, сделали компьютерную томографию всех органов, но никаких отклонений не нашли. Тогда она сводила его в психиатрическую клинику, но и с психикой у него оказался полный порядок.

      – Ты явно болен, но при этом у тебя ничего не находят, в такой ситуации и помереть недолго, – сказала Ху Сяофэн.

      – Я и сам этому не рад, но ничего не могу поделать, – ответил Ли Яншэн и тут же добавил, – Сяофэн, умру я или нет, ты больше обо мне не беспокойся.

      Ху Сяофэн заплакала:

      – Ты специально пугаешь меня, чтобы прежде, чем умереть, сначала померла я, да?

      Вдруг, спохватившись, она спросила:

      – А может, ты встретил во сне Хуа Эрнян?

      Ли Яньшэн покачал головой:

      – Если бы я ее встретил, меня бы постигла участь Большеротого У, поскольку шутить я не мастак, она бы уже давно меня раздавила, и я бы тут с тобой не разговаривал.

      Ху Сяофэн встрепенулась:

      – Раз так, значит ты весь в мыслях о том, что Хуа Эрнян вот-вот нагрянет к тебе. Не лучше ли тогда просто заготовить анекдот? Если припасешь заготовку, то, может, и тоска вся пройдет.

      Ли Яньшэн снова покачал головой:

      – Не смеши меня, я тут даже песню «Надо есть, надо пить» сколько раз вспоминал, все без толку.

      – Но из-за чего в конце концов вся эта напасть?

      – Если б я знал, то уже бы не мучался.

      Ху Сяофэн, которую до этого то и дело мучала потливость, из-за постоянного беспокойства за Ли Яньшэна в результате избавилась от своего недуга.

      А вот у Ли Яньшэна через какое-то время заметно ухудшился аппетит. Спустя месяц он сильно похудел, глаза его совсем запали, а скулы выступили наружу.

      Лао Мэн, что торговал табаком и алкоголем, его увещевал:

      – Яньшэн, нельзя так себя изводить.

      А Ли Яньшэн ему отвечал:

      – Эта