Голоса возрожденных. Макс Маслов

я даю вам позволение провести это маленькое расследование, – сказала Вессанэ́сс. – Во имя той дружбы, что была между вами. Но перед тем как вы покинете Са́лкс, я попрошу вас помочь мне в выборе новой плодотворицы, что нам всем так необходима.

      – Я отдаю свой голос за Порси́зу, – прошептал старик.

      – Ми́рдова жена при данном стечении обстоятельств самый лучший вариант.

      – Ми́рдова жена, – сказала Вессанэ́сс, закатив свои глаза, – давеча со своим мужем ри́хтом Фи́тбутским учинили маленькое восстание.

      Она подошла ближе к очагу, дабы обогреть теплом свои пальчики. Армахи́л не двинулся и с места.

      – Если вы будете постоянно слушать ри́хта Са́йленского, что посягнул на мою жизнь с легкостью сапога, давящего мелкую букашку, – ответил старик, – то в вашем окружении будут одни монстры. Чета Фи́тбутских героически повела себя в бухте Тартамэ́, хоть я этого и не видел.

      Королева, обогрев руки, направилась к выходу, но перед тем как покинуть хижину, остановилась, слегка обернувшись в его сторону.

      – Я доверюсь вам, – сказала она. – А посему постарайтесь до отбытия на А́скию навестить чету Фи́тбутских. Я не против селянки Порси́зы, ее корни берут свое начало, к нашему счастью, в крестьянской общине.

      Армахи́л поклонился ей.

      – Мы все, многоуважаемая госпожа, так или иначе вышли из этой общины, – ответил он ей.

      На этом королева покинула обветшалый порог, оставив Армахи́ла наедине с собой.

      Когда она вышла под открытое звездное небо, ее осветили кристаллы дворовой я́шры, размещенной по сторонам каменной дорожки, ведущей к лесу. В отдалении заприметивший ее Берфито́с играючи, будто малый медвежонок, повалился на пахучий луг, предрекая катаниями по траве скорый дождь, а затем, поднявшись и отряхнувшись, устремился к своей хозяйке. Чуть в стороне глумливые стражники, окружив смелого Са́биса, пытались принизить его достоинство, подшучивая над ним самым мерзким способом. Он кидался на них дворовым обозленным щенком, но был не в силах нанести и малейший урон.

      – Да ты не сиделка, – сказал один из них. – Ты маленький уродец, делящий с убогим стариком не только стол, но и постель.

      – Может, и нам что-нибудь перепадет, – ненавистно кидался на него другой.

      – Убогий сирота, – толкал Са́биса третий.

      Королева не стала терпеть подобное поведение. Она окрикнула отстраненного Га́рпина, покуривающего в стороне ди́сову траву. Он незамедлительно прервал постыдное глумление, склонившись перед ней.

      – Вы призваны охранять меня! – возмутилась она. – Но что я вижу, каждый из вас занят чем угодно, но не своим долгом!

      Стражники, поникнув, встали в строй, выслушивая негодующую госпожу, закипающую от ярости.

      – Я лишаю всех вас месячного довольствия! – произнесла она. – Никто! Вы слышите, никто! Так не будет обращаться ни со старейшиной Кэра-ба́та, ни с юным Са́бисом, пока я королева этого острова. Соизвольте сопроводить меня в Бату́р, многоуважаемый ри́хт Са́йленский, – язвительно сказала она,