Поэтический нарцисс. Регина Воробьёва

говоришь, одежда – это крик,

      Счастливый – молчалив.

      Костюмы, золото, шелка ведут в тупик,

      Полезность тканей – это миф.

      И наша страсть к сверкающим камням

      Разгадана давно.

      Ты твёрдо говоришь и смотришь на меня

      Так долго, что уже смешно.

      Ты говоришь, важны душа и ум,

      Душа всех бед сильней.

      Ты говоришь, смотря на белый мой костюм.

      И кто из нас двоих скромней?

      Приезжие

      Так случилось – так не пришлось,

      Так сходилось – и не сошлось.

      Не хватило сирени в садах,

      Не хватило открыток в руках.

      В наших взглядах блестело не то

      И слова получались не в тон.

      Помнишь? Яркий, большой Будапешт,

      Влюблённый ночью в лунную брешь.

      Мир разбит на твоих и моих –

      У нас был лишь акцент на двоих.

      Помнишь? Улица, зелень и мост.

      Ты богемный, весёлый и мой.

      Только это на день, на момент,

      Пока сглажен не будет акцент.

      Светская Софи

      Улыбнулась. «Я – за гений в каждом мазке!

      Без точки не будет картины, достойной взгляда.

      У меня есть пара любимых террас в Москве,

      Я пришла на одну, где в розах и пальмах ограда.

      Там под пальмами – он. Выпил бренди бокал.

      Говорит, он – по жизни свободный художник

      И, конечно, такого же вечно искал.

      И ругал всех на свете, что долго найти не может!

      Мы потом обсуждали Гюго до утра.

      Не поверишь! Последний глупец, он… влюбился!

      В этом есть удовольствие. Редкая, веришь, игра,

      Когда кто-то погиб, заплутал, заблудился.

      Он теперь что ни день говорит о любви,

      Он ревнует ко всем, его сердце разбито.

      Он меня до сих пор называет с акцентом Софи,

      Это мило, смешно. Это радость на пресности быта».

      Она письма достала и села читать.

      Безупречно душевные, без помарок.

      Он писал их в сердцах – он хотел о любви рассказать,

      А она обещала их тексты пришить к мемуарам.

      Пьесы

      Красота не в нас, но мы пьём с ней кофе

      Трагикомедия в двух действиях

Примечания режиссеру и дизайнеру по костюму

      Марта Владимировна. Появляется в новом (преимущественно приталенном) костюме в первом, третьем, пятом явлениях первого действия и первом, пятом, седьмом явлениях второго действия, каждый её костюм сопровождается элегантной аксессуарной группой (сумочка, брошь). Менять для названных явлений весь комплект (а не фрак или жакет, например). Жакеты перекрывают бедро, юбки – ниже колен, брюки – классического кроя, без облегания. Из шести костюмов два – яркие, к ним выбрать обувь альтернативного цвета на невысоком тонком каблуке. Один из костюмов – белый, один – чёрный, к чёрному выбрать чёрную рубашку более холодного оттенка и лакированные туфли, использовать маленькую выразительную брошь и красную помаду при минимуме другой косметики. Рубашки в комплектах преимущественно белые. На мизинце правой руки – перстень.