Площадка. Михаил Юрьевич Третьяков

он двигается в сторону берега. Спасательный жилет, удерживающий его на воде, теперь больше мешает, нежели помогает, и он расстегивает его и толкает в сторону лодки. Я подхватываю его и кладу на дно.

      Витя молчит. А что тут можно сказать? Всякое бывает. Определенность – не худшее состояние, а Вите все равно, это ведь не он теряет друга.

      Витя медленно гребет к берегу. Андрей добирается до мелководья и выходит. Причаливаем. Он снова отталкивает лодку и запрыгивает в нее. Никогда за последние семь месяцев не видел его таким счастливым…

* * *

      Ощущение опасности – оно всегда рядом. Просто ты не всегда понимаешь, что именно оно стоит у тебя за спиной и подсказывает, как и что нужно сделать. Может быть, именно поэтому на станции, словно бы мы знали, что это рано или поздно произойдет, – два комплекта сухой и чистой одежды. Андрей переодевается. Сколько он пробыл под дождем? Пять, десять, пятнадцать минут? Какова должна быть продолжительность воздействия дождя, чтобы человек начал меняться? У нас нет ответов на эти вопросы. Теперь необходимо ждать и наблюдать.

      Мы возвращаемся к букашке. Рабочий телефон утонул, но данные занесены в облачное хранилище, так что работа, проделанная сегодня, не пропала.

      Я сажусь за руль, завожу машину, и мы выезжаем со злополучной площадки. Когда двигатель нагревается до шестидесяти, включаю печку.

      Дождь, словно добившись поставленной цели обращения в свою веру, стихает, превращаясь в незначительную морось. Мы едем домой. Музыка из магнитолы заглушает шум дождя и дороги.

      День 192-й. Суббота

      Утро – самое важное время. Именно от того, как ты его начнешь, зависит весь последующий день, а иногда и вся последующая жизнь. Может быть, именно потому я так рано и встаю – чтобы проанализировать итоги прошедшего дня и принять решение, как действовать дальше.

      Конечно же, руководству мы ничего не сообщили. Пятница, последний рабочий день – кому они нужны, лишние проблемы? С Андреем надо было что-то решать, и я снова прокручиваю в голове разговор на обратном пути.

* * *

      Пока мы ехали домой, какое-то время играла музыка, и от этого в голову не лезли никакие мысли, было как-то тихо и спокойно. Но когда мы уже въехали в город, Андрей решительно прикрутил ручку звука.

      – Ты понимаешь, какой нам выпал шанс?

      – Мне кажется, что шансов у тебя никаких.

      – Ты не понял. У нас появился шанс изучить процесс изменения психики и выяснить механизм возникновения дождевого поведения.

      – А мне кажется, тебе необходимо провести гемодиализ.

      – Мы последние шесть месяцев изучали осадки. Ты понимаешь, что мы столько раз провели химические анализы, сколько за последние сто лет никто не сделал. И что мы нашли?

      – Ничего, – с грустью констатирую я.

      – Именно. А что это значит?

      – Это значит: либо у нас нет оборудования для обнаружения необходимых веществ, либо дождевая вода ни при чем?

      – Наши тест-системы в виде растений не работают, и даже аквариум