Повелитель мух. Бог-скорпион (сборник). Уильям Голдинг

среди розовых глыб. Тут порывом ветра спутало и зацепило стропы; и тело, укрепленное их сплетением, село, уткнувшись шлемом в колени. Ветер налетал, стропы натягивались иногда так, что грудь выпрямлялась, вскидывалась голова, и тень будто всматривалась за скалы. И как только ветер стихал, слабели стропы и тень снова роняла голову между колен. Ночь сияла, по небу брели звезды, тень сидела на горе и кланялась, и выпрямлялась, и кланялась.

      В предрассветной тьме склон недалеко от вершины огласился шумами. Двое мальчиков выкатились из вороха сухой листвы, две смутные тени переговаривались заспанными голосами. Это были близнецы, дежурившие у костра. Теоретически им полагалось спать по очереди. Но они не умели ничего делать врозь. А раз бодрствовать всю ночь было немыслимо, оба улеглись спать. И теперь, привычно ступая, позевывая и протирая глаза, оба двигались к оставшемуся от сигнального костра пеплу. Подойдя, они сразу перестали зевать, и один бросился за листвой и хворостом.

      Другой опустился на корточки.

      – Погас вроде.

      Он покопался в золе подоспевшими веточками.

      – Хотя нет.

      Он припал губами к самому пеплу и легонько подул, и во тьме обозначилось его лицо, подсвеченное снизу красным. На секунду он перестал дуть.

      – Сэм, нам надо…

      – … гнилушку.

      Эрик снова стал дуть, пока в золе не зажглось пятнышко. Сэм сунул в жар гнилушку, потом ветку. Жар раздулся, ветка занялась. Сэм подложил еще веток.

      – Много не клади, – сказал Эрик, – ты погоди подбрасывать.

      – Давай погреемся.

      – Тогда надо еще дров натаскать.

      – Холодно…

      – Ага…

      – И вообще…

      – Темно. Да уж.

      Эрик, не вставая с корточек, смотрел, как Сэм складывает костер. Он поставил сухие прутья шалашиком, и вот заполыхал защищенный от ветра огонь.

      – Еще бы чуть-чуть, и…

      – Ух, он бы…

      – Раскипятился.

      – Ага.

      Несколько секунд близнецы молча смотрели в костер. Потом Эрик хмыкнул:

      – А он жутко тогда кипел, да?

      – Тогда, из-за…

      – Костра и свиньи.

      – Хорошо еще Джеку попало. Не нам.

      – Ага. А помнишь в школе Вспыха-Психа?

      – Вы-до-ве-де-те-ме-ня-до-безу-у-умия, юноша!

      Близнецы закатились в своем неразличимом хохоте, но вспомнили тьму и кое-что другое, осеклись и стали беспокойно озираться, а потом снова уставились в принявшееся уже за шалашик пламя. Эрик разглядывал мечущихся букашек, лихорадочно и безнадежно пытавшихся выбраться из огня, и вспомнил тот первый костер – там, на круче, где теперь было черным-черно. Вспоминать про это ему не хотелось, и он перевел глаза к вершине.