Богословская антропология. А. Скола

Teologia dell’Antico Testamento, trad. it., Brescia 1983, 47–110;

      P. Bauchamp, L’uno e l’altro testamento. Saggio di lettura, trad. it., Brescia 1985.

      б) Предопределение Иисуса Христа в Новом Завете

Учение св. Павла: тождественность особенного события появления Иисуса Христа с предустановленным планом

      В писаниях св. Павла присутствует ясное понимание особенного характера божественного замысла, в котором историчность события Иисуса Христа тождественна Его уникальности и абсолютности. Павел называет себя провозвестником «тайны, о которой от вечных времен было умолчано, но которая ныне явлена, и чрез писания пророческие, по повелению вечного Бога, возвещена всем народам для покорения их вере» (Рим 14, 24–25). Это тайна окончательного (первого и последнего) порядка бытия «премудрость Божию, тайную, сокровенную, которую предназначил[235] Бог прежде веков к славе нашей» (1 Кор 2, 7)[236].

      Тексты, в которых Павел развивает эту тему, проникнуты уверенностью в существовании единого плана, выражающего все задуманное Богом относительно мира и его истории. Для апостола этот план совпадает с самим историческим событием Иисуса Христа[237].

      Павел рассматривает этот план в перспективе исторической конкретности (factum) события прихода на землю Иисуса Христа, которая, однако, от века исчерпывает божественный замысел. Потому это событие завершает историю: в нем мир и история оказываются перед своим завершением. История Иисуса демонстрирует свою непревзойденную абсолютность, оправдывающую Его вселенские притязания на всю историю.

      Особенно настойчиво Павел подчеркивает два элемента. Во-первых, абсолютное совпадение божественного плана с тайной Иисуса Христа, понимаемой в ее конкретности «здесь и теперь»:

      «Но когда пришла полнота времени, Бог послал Сына Своего, Который родился от жены, подчинился закону, чтобы искупить подзаконных, дабы нам получить усыновление» (Гал 4, 4–5)[238].

      Во-вторых, то, что само это событие, имеющее исторический характер и определяющее всю историю человека, предназначено прежде веков (1 Кор 2, 7).

Понятие предопределения у Павла

      Напряжение между этими двумя на первый взгляд противоречащими друг другу положениями выявляет весь смысл вести о предопределенном плане в Иисусе Христе[239], или предопределении[240].

      Используя это слово в совершенно новом значении[241], Павел обозначает им полное совпадение первоначального решения, предшествующего всему Божьему плану спасения, и исторического события Иисуса Христа: Он предопределен, поскольку в Нем явлена окончательная спасительная воля Божия[242]. Поэтому апостол провозглашает, что Бог «Открыв нам тайну Своей воли по Своему благоволению, которое Он прежде положил (proe/qeto) в Нем, в устроение полноты времен, дабы все небесное и земное соединить под главою Христом» (Еф 1, 9–10)[243].

      Таким образом, у Павла понятие предопределения

235

Prow/risen. Глагол предопределять (proori/zw) в новом Завете появляется только шесть раз и, за исключением Деян 4, 28, только в посланиях Павла: Рим 8, 29–30; 1 Кор 2, 7; Еф 1, 5.11.

236

О понятии тайна в посланиях Павла см. Bornkamm, Muste/rion, in GLNT VII, coll. 645–716.

237

Действительно, Он Тот, «Который родился от семени Давидова по плоти и открылся (o(risqe/ntoj) духу святыни, чрез воскресение из мертвых, о Иисусе Христе Господе нашем» (Рим 1, 3–4). Отметим здесь использование греческого глагола o(ri/zw, усиленной формой которого является proori/zw (предопределять).

238

Выражение полнота времен указывает на то, что это событие следует понимать не только как начало нового исторического периода, но также и как утверждение наступления новой, окончательной эпохи. См. Schlier, Linee…cit., p. 104.

239

«Чтобы сделать, чему быть предопределила (prow/risen) рука Твоя и совет Твой» (Деян 4, 28). «Сего, по определенному совету (th=? w(risme/nh? boulh=) и предведению Божию (prognw/sei tou= Qeou=) преданного, вы взяли и, пригвоздивши руками беззаконных, убили» (Деян 2, 23). «Которого Бог предложил (proe/qeto) в жертву умилостивления в Крови Его чрез веру, для показания правды Его и прощении грехов, соделанных прежде» (Рим 3, 25).

240

История богословия показывает, что начиная с Августина, употребление этого термина было ограничено проблемой отношения всемогущей благодати Божией к свободе человека в контексте его конечного спасения или осуждения (см. ниже, 287–298). Важно не упускать из виду это обстоятельство и, прежде всего, не подменять частным значением этого понятия более широкий горизонт смысла, присутствующий в Новом Завете. К. Барт впервые в современном богословии логически строго связал вопрос о месте Иисуса Христа в Божием плане с понятием предопределения (ср. Bart, Kirchliche Dogmatik. II/2…cit.). Тем самым он вышел за пределы августинианской ограниченности богословия предопределения и заложил основы нового взгляда на вековой спор о цели воплощения. История начала этого спора рассмотрена в работе J.-F. Bonnefoy, La question hypotutique: Utrum Adam non peccasset…au XIII siecle, in «Revista Espaсola de Teologнa», 14 (1954), 327–368; анализ современного состояния дискуссии дан в Id., Il primato di Cristo nella teologia contemporaneo, in Aa. Vv., Problemi e orientamenti di teologia dogmatica, 2, Milano 1957, 180–213, см. также G. Biffi, Alla destra del Padre, Milano 1970, 64–85; Id., Tu solo…cit., 32–40; Id., Approccio…cit., 17–49: этот автор показал методологическую слабость многовекового диспута между последователями Фомы Аквинского и Дунса Скота. Действительно, вопрос о том, что делало бы Слово, если бы Адам не согрешил, «внутренне абсурден», ибо «это попытка узнать“ будущее Бога”, то есть то, что совершит Бог в зависимости от свободного выбора человека… Истина же состоит в том, что понятие“ будущее Бога” противоречиво, поскольку выбор Богом одного, а не другого действия обуславливает поведение тварей, но сам ничем не может быть обусловлен» (Tu solo…cit., 24). Тогда имеет смысл подойти к этой проблеме, должным образом утверждая особую важность события появления Христа и в рамках такого подхода восполняя односторонний характер позиций обеих богословских школ (в этом направлении уже двигался P. Galtier, Les deux Adam, Paris 1947; на эту тему см. P. Giappi, Il motivo dell’Incarnazione e «Les deux Adam» di P. Galtier, in «Sapientia» 3 (1950), 92–107). С другой стороны, то, что «томисты» и «скотисты» более всего спорили о конечной цели Воплощения, позволяет утверждать, что они, по крайней мере в лице своих наиболее умеренных представителей, не исключали полностью значение противоположного тезиса. В связи с этим полезно напомнить анализ богословия Бонавентуры в A. Gerken, Theologie… cit.: для францисканского богослова Логос есть Спаситель от греха, но Его Воплощение в конечном итоге обусловлено не этим, а превосходящей всякую человеческую меру свободной и щедрой любовью Божией.

241

Ср. C. Maurer, proti/qemi, in GLNT XIII, 1263–1266.

242

Ср. H. M. Dion, La prudestination chez St. Paul, in «Recherches des Sciences Religieuses» 53 (1965), 5–43.

243

Об этом знаменитом тексте Павла см. Ch. Reynier, La bйпйdiction en Йphusiens 1,3–14. Йlection, filiation, rudemption, in «Nouvelle Revue Thuologique» 118 (1996), 182–199.